Грязные кеды Киану Ривза и авторский мейнстрим Берлинале
0 
На фасаде старинного (видимо, уцелевшего после союзнических бомбардировок дома) рядом с булочной, где я отовариваюсь, обнаружилась памятная табличка. В доме этом, оказывается, c 7 лет жила Марлен Дитрих. Этот факт и сама персона Дитрих, как-то отвлекает от фестивального конкурса Берлинале, который на финише выглядит монотонным бормотанием на одни и те же темы – филиппинские террористы, полицейский произвол на саммите G8, рекрутированные в боевики ИРА ирландские матери, гибнущие заложники, озверевшие повстанцы, устраивающие зверства в охваченных гражданской войной африканских деревнях. Вчерашняя конкурсная венгерская драма «Это только ветер» - бытописание живущих на окраине цивилизации венгерских цыган, стало последней каплей в этой чаше, где, по мнению авторов, вроде бы объективно должна отображаться современная история. На деле же выходит чистой воды авторский мейнстрим, как будто нарочно разработанный неведомым креативным отделом. Но главное заключается в том, что политические темы и махровый, лютый реализм, вытравливает из кино самое главное – волшебство. То самое волшебство, которое призывал извлечь из темного ящика своих сыновей Антуан Люмьер зимой 1894 года.
Чистое кино в Берлине, если не считать считанных конкурсных номеров, вроде «Цезарь должен умереть» братьев Тавиани, можно увидеть либо во второстепенной программе «Панорама», либо в Berlinale Special. При полных аншлагах прошли показы провалившегося в нашем прокате «Нокаута» Стивена Содерберга – интегрированного в тело второсортного боевика про прыткие ноги и железные кулаки, би-муви с интеллигентной душой и дюжиной известных артистов. В Берлине за всю звездную группу, кроме режиссера Содерберга, отдувались без пяти минут великий актер современности Майкл Фассбендер и Антонио Бандерас.
Занятным и в меру смешным оказался документальный Side By Side режиссера Криса Кеннелли. Там Киану Ривз с пионерской пытливостью и восторгом Кати Осадчей полтора часа допытывает Линча, Скорсезе, Финчера, Камерона, Бойла, Фон Триера и Родригеса с Содербергом, что же на само деле лучше – пленка или цифра.
Тема, за последние лет пятнадцать надоевшая не меньше, чем безрезультатные споры о настоящем и будущем украинского кино, превращается в захватывающий марафон мнений, которые к финалу вместо того, чтобы собраться в мало-мальски внятное заключение, размывает его до едва различимых черт. Линч, давно отказавшийся от пленки в пользу цифрового изображения, снисходительно посмеиваясь над Ривзом, говорит, что та устарела как динозавры. А Кристофер Нолан – напротив, считает пленку единственно аутентичной плоскостью, способной фиксировать жизнь. Но главное открытие фильма совсем не это. А то, что Ларри Вачовски - половинка знаменитого кинотандема, подарившего миру «Матрицу», действительно сменил пол. Он теперь Лана Вачовски. То есть, все эти разговоры трех летней, кажется, давности, которые я пустил по ведомству обычной провокации, оказались чистой правдой. Ларри – это теперь не очкарик с бродкой, а деваха в теле, с розовыми дредами на голове. В таком виде они с братом и пришли представлять Side By Side. Третьим в этой пестрой компании был Киану Ривз, приехавший во Фридрихштадт-паласт в черном костюме и страшно замусоленных, видимо бывших когда-то белыми, кедах.
Еще одним пристанищем чистого кино, способного доставить первородное удовольствие, можно найти в Берлинском музее кино, расположенного на Потсдаммер-штрассе, 2. – через дорогу от фестивального центра. Вот уж действительно магическое место, гармонично соединяющее в себе прошлое с современностью. В общем, через его залы проходит путь, который когда-то проделал сам кинематограф – от самых истоков до дня сегодняшнего. Зайдя в середину, вы сначала попадаете в оглушающий своею красотой зал с зеркалами, как будто проваливаясь в лабиринт фотогалереи, где отовсюду на вас смотрят настоящие легенды прошлого века – Хамфри Богарт, Ингрид Бергман, Питер Лорри… потом начинается что-то невероятное – целый зал посвященный «Нибелунгам», лабиринт «Метрополиса», посмертная маска Мурнау, американский «Оскар» звезды немой кино Эмиля Янннингса, датированный 1929 годом, куклы, чемоданы и костюмы Марлен Дитрих.
И главное, что многие вещи интерактивны. Одним нажатием кнопки можно, к примеру, послушать, как поёт Дитрих в «Голубом ангеле», посмотреть ее кинопробы на роль Лолы или побыть художником по свету, тренируясь ставить по Дитрих…
В результате четырехдневной переписки с руководством музея, выбил разрешение на короткую съемку фрагментов самой экспозиции.
13706
0
