Кровь и слезы Берлинале
0
У входа в Ритц-Карлтон пришлось прорываться сквозь толпу фоторепортеров и папарацции. Те, традиционно, высматривали очередную звезду, подкрепивши свои надежды купленной у кого-то из гостиничного стафа информацией. Пока проталкивался, черный как ночь BMW с логотипами Берлинале привез Билли Боба Торнтона, которого тут же обступили люди с камерами. Актер, несмотря на трансатлантический перелет, выглядел свежо, с аккуратно покрашенными в темный цвет волосами. В понедельник в битву за берлинского медведя вступает его «Машина Джейн Мэнсфилд» - камерная семенная драма времен вьетнамской войны, детей цветов и антивоенных протестов.
Премьера внеконкурсного «Запредельно громко и невероятно близко» прошла куда ярче церемонии открытия. И вправду, у современного кино теперь одно имя – Голливуд. Паблисити любого крупного фестиваля определяют именно американские звезды. Заявленных Тома Хэнкса и Сандры Баллок на дорожке не оказалось. Отдувались за фильм его автор Стивен Далдри («Билли Эллиот», «Часы»), поражающий какой-то неземной органикой тринадцатилетний Томас Хорн, сыгравший главную роль, и седой ветеран Макс фон Зюдов, давший в фильме такого немого, что, кажется, «Оскара» ему теперь не избежать.
Макс фон Зюдов с женой Кэтрин и директором Берлинале Дитером Кёсликом
Из машины, остановившейся на подъезде к красной дорожке, видимо решив не ждать пока у самого дворца будет свободнее, вышел немец Дэвид Кросс, блиставший в паре с Кейт Уинслет в «Чтеце» того же Далдри, а теперь сыгравший в «Боевом коне» Спилберга. У входа в Хайят, где проходят все фестивальные пресс-конференции, стоял и, видимо, ждал своего выхода на красную дорожку Михаэль Боллхауз – культовый кинооператор, снявший когда-то 15 фильмов с Фассбиндером, а потом с успехом сделавшийся одним из двух постоянных операторов Скорсезе. Достаточно сказать, что это его камера глядит с неба на распятого Уилема Дефо в «Последнем искушении Христа» (1988) и летала за бильярдным шаром в «Цвете денег» (1986). Боллхаус снял со Скорсезе комедию «После работы» (1985), «Хороших парней» (1992), «Век невинности» (1993), «Банды Нью-Йорка» (2002) и «Отступников» (2006), а теперь готовится к байопику о Синатре, где главную роль снова сыграет Лео Ди Каприо.
У Далдри вышла полная романтики аристократического порыва экранизация романа Джонатана Сафрана Фоера, который, кажется, читали все, кроме меня. Там гениальный во всех смыслах мальчик (Том Хорн), каких в Америке принято называть smart ass, после гибели отца (Том Хэнкс) в одной из башен ВТЦ, уходит в истерический пике и устраивает городской квест, пытаясь отыскать таинственного мистера Блэка, имя которого было на конверте с загадочным ключом, найденным в оставленной отцом антикварной вазе.
В общем, фильм про то, как развитый не по годам ребенок, становится еще более мудрым и чувствительным переживая смерть отца. Ио том, что интеллект для ребенка – тяжкое бремя, дающее перманентное ощущение борьбы: с туповатостью среды и законами гравитации. Хороши все, хороши и каждый по отдельности. Кроме Зюдова, тут не оторвать глаз от Сандры Баллок, у которой впервые, кажется, такая трагическая пластика; оскаровская номинантка Виола Дэвис («Прислуга») и Джон Гудман в роли консьержа.
Стивен Далдри
Волшебное кино! Такое стоило бы включить в обязательную школьную программу, чтобы дать возможность детям поплакать не только тогда, когда за плохие квартальные показатели им не подарили обещанный беленький IPhone; и оторвать, наконец, иных от «Папиных дочек».
«Невероятно громко и запредельно близко», странным образом, рифмуется с конкурсным «Пленником» Брильянте Мендосы. Там исламисты из группы «Абу Сайяф» ревут от радости «Аллах, Акбар», услышав в приемнике новость о рухнувших в Нью-Йорке башнях ВТЦ. А за час до этого они врываются в одну из гостиниц и берут в заложники иностранных туристов и нескольких миссионерок, у одной из которых лицо французской звезды Изабель Юппер.
«Пленника» еще до начала фестиваля несколько влиятельных критиков назвали самым интригующим фильмом берлинской программы, а еще пару сотен пишущих о кино журналистов, кто фильмов Мендосы до этого, кажется, в глаза не видывал, подхватили эту мысль и разнесли по интернету. Оценивая Мендосу, я принимаю сторону культового американского критика Роджера Эберта, который посмотрев в Каннах «Резню» проклинал и филиппинца, и каннских отборщиков, и всех, кто счел это вообще «кино». Потом, видимо, досталось и мадам Юппер, которая будучи на посту главы фестивального жюри, укатала тогда коллег дать Мендосе режиссерскую ветвь. Разъяренный Эберт даже изменил своему мнению относительно худшего в мире фильме и, забыв о «Коричневом кролике» (режиссерский дебют Винсента Галло), поставил на его место «Резню».
Мендоса – главный филиппинский режиссер современности, снимающий преимущественно на французские и немецкие деньги по два фильма в год; многократно облизан Каннами и тем же Берлином.
Мне кроме «Резни» и нынешнего «Пленника» приходилось видеть «Сервис», в котором семья держала в трущобах порнокинотеатр. «Резня», если кому интересно, история неоперившегося курсанта полицейской академии, которого прихватываю, вроде, на секретную операцию, а потом дают подержать пакет с отрубленной головой проститутки. Последнюю люди в погонах порешили за долги, и остаток фильма разбрасывали куски ее изрубленного тела по ночному городу.
«Пленник» - это такое неореалистическое роуд-муви: кучка террористов продираются через джунгли вместе с пленниками, примерно к середине образовывая настоящую семью, женятся и едва не рожают детей. Попутно на их след выходит филиппинский спецназ, начинаются перестрелки, гибнут заложники и солдаты. Юппер делает ровно тоже, что в двух годичной давности «Белом материале» - сначала дерзит террористам, а потом ее не оттащить от тела молоденького боевика, которого убивают, освобождая заложников.
Снято все предельно жестко, хотя ничего толком не показано. Разве только разочек отрубают голову и без того мертвому филиппинскому солдату. В «Пленнике» больше авторской позиции, чем самого кино. Но такому в Берлине охотно дают трофеи, хотя вряд ли кто-то из дающих или превозносящих потом такое пересматривает. Сейчас Мендосе проиграл бы в конкурсе даже Орсон Уэллс, но это говорит исключительно о политизированности фестиваля.
На красной дорожке за всю группу отдувалась, понятное дело, Изабель Юппер. Набриолиненные филиппинцы со стороны лишь наблюдали за ее траекторией.
После Мендосы побежал в музей кино поглазеть на действующую там экспозицию «На площадке», где через фотографию показана история кино 20-30-х годов – Гриффит, Пабст, Ланг, Штрогейм, Мурнау, Любич, Ренуар… Аж легче стало. Кто лет через десять вспомнит этого чертового «Пленника»? А Любича с Мурнау будут смотреть еще лет сто, а то и больше.
0
