Канны, день девятый. Наш Лозница, их Кидман
0 
Каннский конкурс докатился до пункта, которым могла бы гордиться Украина, если бы вовремя разглядела важность фильма «Счастье мое», с которым два года назад мы дебютировали на Ривьере. Показали фильм «В тумане» Сергея Лозницы, которого журнал Screen, видимо по инерции продолжает называть Ukrainian director, хотя автор давно живет в Германии, а в каннском конкурсе представляет интересы России, Германии, Нидерландов и Латвии.
У Лозницы на материале Василия Быкова и личных детсадовских воспоминаний, когда всю группу наказали из-за пропавшей игрушки сына заведующей, которая, как выяснилось позже и не пропала вовсе, вышла какая-то вневременная история про обреченность, судьбу, которую, сколь не горько, нужно принять; история войны, которая кончилась только на бумаге, перейдя в фазу неких латентных боевых действий, но почти с тем же градусом агрессии в обществе.
Двое партизан ведут на тихую казнь путевого обходчика, которого обвиняют в преступном сговоре с немцами: его не повесили вместе с другими путейцами за диверсию на дороге. Обходчик, добрый как Христос, безропотно ступает за своими палачами, ожидая смерти как избавления. Для всех в округе он - Иуда, которому не верит даже собственная жена. И это недоверие и невозможность доказать свою невиновность хуже самой войны. Генеральная линия вырисовывается постепенно, шаг за шагом, сцена за сценой, в монтажной мозаике позоров и слабостей. Пока эти трое идут, Лозница флеш-бэками показывает их прошлое, намекая на наше настоящее.
«В тумане» - кино математически точное, выверенное до миллиметра и снятое оператором Олегом Муту («4 месяца, 3 недели и 2 дня», «Счастье мое») длиннющими (на весь фильм, если верить автору, всего 72 склейки) красивыми планами. Вместо военной драмы на экране драма экзистенциальная, попутно развинчивающая миф о героической войне и человеческой отваге, где первая оказывается банальной легитимизацией убийства и зверства, а вторая – растерянностью, сомнениями, равнодушием и подлостью. Прошлое – в тумане, но в еще большем тумане настоящее, продираться сквозь который можно лишь опираясь на это прошлое.
В контексте каннского конкурса «В тумане» выглядит очень ярким номером, у которого слишком много достоинств, чтобы не остаться без награды.
На фоне Лозницы померк даже спродюсированный Педро Альмодоваром «Газетчик» американца Ли Дэниелса — локальный и бойкий палп-фикшн про воемена сегригации, снятый по одноименному роману Питера Декстера, где 24-летний Зак Эфрон («Классный мюзикл», «Папе снова 17») играет младшего брата Мэттью Макконахи – репортера крупной газеты, занятого расследованием дела одного из заключенных, слишком поспешно приговоренного к смерти. Заключенного играет до оторопи жуткий Джон Кьюсак, транслирующий на экран такое безумие и чернь, что его впору было назвать родным братом линчевского Боба-зло. Эфрон привязан к доброй чернокожей домработнице Мэйси Грэй и влюблен по самые уши в разбитную прачку Николь Кидман.
Судьба по Дэниелсу – это любой контакт, в первую очередь внутрисемейный. Слова и поступки близких людей направляют психику ребенка, травмируют подростка, запугивают взрослого, а благие намерения по-прежнему мостят дорогу известно куда. Кидман в Каннах не появлялась со времен, кажется, «Догвилля». Ее героиня из «Газетчика» - еще одна рискованная роль в списке голливудской звезды, которую публика встречала как узбеки Брежнева. Какой-то мужчина за шестьдесят буквально навалился на меня, пытаясь поймать звезду в фокус своего айфона.
В этой истерии, которая обещает достичь своего пика через пару часов, когда появится Роберт Паттинсон, забыли даже за Мэтью Макконахи и Джона Кьюсака. На площадке соседнего здания появился Дэвид Кроненберг с Паттинсоном, чему предшествовал страшный девичий крик, по мощности сравнимый разве что с артподготовкой. Пойду снимать все это безумие.
12689
0
