КАННЫ. Побочный эффект американской мечты и другое

16:40 21.05.2014 0

Канны переживают пик фестивальной перенаселенности – 174 с половиной тысячи людей с бейджами. Не удивительно, что никаких залов не хватит при таком небывалом наплыве людей. Отовсюду то и дело доносится стон про то, как можно полтора часа провести в очереди и в итоге не попасть на сеанс. Что-то невразумительное творилось уже на утреннем скрининге конкурсной драмы «Два дня, одна ночь» (Deux jours, une nuit, 2014) бельгийских братьев Дарден, проходящих тут по ведомству «каннских классиков». Чудом прорвавшиеся в Льюмьер люди хаотично носились по залу в поисках хоть каких-то мест. У Дарденов - про хорошую, но болезненную  девушку (Марион Котийяр), страдающую клинической депрессией, которой грозит потеря рабочего места на каком-то химкобинате. Сохранить работу можно, если она за два дня обойдет своих сослуживцев и уговорит отказаться от зарплатных годовых бонусов, в обмен на еще одно рабочее место. Ее то есть. 

За окном - унылый бельгийский городок, обывательская рутина второстепенных людей (любимых героев братьев), борьба за выживаемость как двигатель сюжета. Фирменные мотивы (страшно подумать) пятикратных каннских лауреатов, которые повторяются, при этом откровенно надоедая своим заезженным синема-верите. Здесь нет ничего – ни экспериментов с нарративом, ни драмы Розетты или той же пришлой Лорны, искавшей своего места под солнцем в холодном и бездушном Евросоюзе. Кино вполне высокого класса с актерами и вообще местами вполне душераздирающее, но чего-то здесь положительно не хватает.

Сюжетно Котийяр, которая без дураков – одна из лучших современных актрис Франции, играет примерно то же, что Джина Роулендс в «Женщине на грани» Кассаветеса – как заурядная обывательница средних лет медленно сходит сума. Но нужно плохо знать Кассаветиса, или не увидеть космический масштаб черной женской депрессии в «Гравитации», чтобы считать фильм братьев Дарден эталонным высказыванием на эту тему.

Побочный эффект американской мечты и маниакальная страсть к успеху – вот главные темы драмы американца Беннета Миллера «Охотник на лис» (Foxcatcher, 2014). Тут в основе – реальная история миллиардера-психопата Джона Дюпонта, который опробовал спонсировать американскую сборную по борьбе, провалил ее выступление на олимпиаде в Сеуле, обвинил в этом других и окончательно съехал с катушек. Первое, что бросается в глаза у Миллера – невероятно выписанные и сыгранные три главных характера. И если Чаннинг Татум с накладным носом, играющий здесь чемпиона мира Марка Шульца, хоть немного узнаваем, то Марка Руффало и комика Стива Кэррола в роли аристократа-дегенерата узнать практически невозможно. «Охотник на лис» - идеальное, не столько каннское, сколько оскаровское кино. В лучшем смысле! Нет сомнений, что все трое получат, как минимум, свои номинации, а то и статуэтки. Миллер в этом смысле везунчик. Его дебютный «Капоте» (2006) сделал обладателем «Оскара» покойного Филипа Семура Хоффмана, а следующий – «Человек, который изменил все» (2011), принес номинации Брэду Питту и Джоне Хиллу.

«Охотник» - прикидывающаяся спортивной драмой трагедия краха иллюзий и неизжитых детских комплексов. Миллер разворачивает на экране почти любовный треугольник, в котором свихнувшийся миллионер при помощи жеманного чемпиона пытается реализовать детскую мечту о большом спорте, а платит за этот ни в чем не повинный, трудолюбивый и единственный из троих здоровый на голову тренер Марка Руффало. 

Самая длинная очередь пока была отмечена на «Потерянной реке» (The Lost river, 2014), режиссерском дебюте артиста Райана Гослинга. Тот, увидев такое количество людей, даже немного растерялся. Его фильм из разряда «если можете не снимать, то лучше – не снимайте». «Потерянная река» лишена сюжета и какого либо повествования. Это набор настриженных у Марио Бавы, Дэвида Линча, Дарио Ардженто и Николаса Вендинга Рефна кадров и мотивов. Не слишком умелая, нефигуративная зарисовка из жизни обитателей гетто где-то на окраине Детройта, заселенного белым отребьем. Среди других выделяется рыжеволосая Кристина Хендрикс - мать-одиночка, ее соседка Сирша Ронан и молчаливый парень, приходящийся Хендрикс не то молодым любовником, не то старшим сыном. Гослинг периодически развлекается огнем, и кадр охватывают языки пламени. «Река» - фильм самых неловких аплодисментов. Никто из пришедших на премьеру не позволил себе освистать молодого автора у которого, очевидно, пока нет никакого режиссерского будущего. Вим Вендерс с актером Уиллемом Дефо тихонько сбежали, не досидев до конца. Рефн, которому Гослинго обязан своей объективно лучшей ролью в «Драйве», нервно улыбался и бормотал что-то вроде «cool». Но только кто ему поверит?

Приехала Софи Лорен с «Браком по-итальянски» и двух часовым мастер-классом. Сильно сдала, хотя выправки когда-то главной красавицы итальянского кино не растеряла. Куда там Монике Беллуччи? У Лорен в Канне особая репутация и целый шлейф историй. Одна связанна с судейством в фестивальном жюри, когда опоздавшей актрисе организовали специальные сеансы пропущенных ею фильмов. Вторая - с каннской премьерой «Падения римской империи» Энтони Манна, когда Лорен чуть ли не к трапу самолета в Ницце подали настоящую римскую колесницу. Лорен прибыл на Ривьеру в компании стершего сына, дирижера Эдуардо Понти. Это его трех месяцев отроду она притащила в Полтаву на съемки «Подсолнухов» летом 1968-го. 

Все, отправляюсь на смотреть «Племя» Слабошпицкого а потом сразу «Майдан» Лозницы. Сегодня – украинский день 67-го каннского фестиваля!