КАННЫ. Венсан Кассель и сцены из супружеской жизни

17:27 19.05.2015 0

Вчера соседка с первого этажа – старушка с трубкой и дюжиной облезлых котов – громко смотрела «Красную реку» (Red River, 1948) Хоуарда Хоукса. Из открытых окон неслась бойкая музыка Дмитрия Темкина. Кино в этом Канне льется из всех щелей. При этом домашний просмотр – самый легкий путь к нему. Во всех остальных случаях приходится платить почти часовыми стояниями в длиннющих очередях, под испепеляющим солнцем (в иные годы под проливным дождем), без какой-либо гарантии попасть на сеанс.

Новый Апичатпонг Вирасетакул с кричащим названием «Кладбище великолепия» (Rak ti Khon Kaen, 2015) списан в этом году во вторую по значимости программу «Особый взгляд». Зал Дебюсси проглотил почти двухкилометровую очередь и попали, кажется, все, кто этого хотел. Причем «попали» тут ключевое слово. В фильме тайца не то, что не происходит ничего необычного. В нем по определению почти ничего не происходит. Такой событийный минимализм. Некая хромая и одержимая изотерикой тайка из предыдущего вирасетакуловского «Отеля «Миконг» (2012) записывается в военный госпиталь волонтером. Койки, утки, капельницы и прочая больничная утварь. Есть девочка-медиум, о которой шепчутся здешние врачи, поскольку она, почти как Дядюшка Бунми, может видеть прошлые и нынешние жизни. Но не свои, а пациентов госпиталя.  Девочку пробовали вербовать американские спецслужбы, а она предпочла Лэнгли родной Тайланд.  Есть еще красный экскаватор, периодически что-то копающий у больницы. И это почти все. Сюжет для полного метра скуден и неказист. Жидковат по меркам школьной драматургии. Адвокаты Вирасетакула наперебой бормочут про раздумчивую созерцательность азиата; несуетность тайского ума, взращенного вечным зноем и буддийской медитацией, новый киноязык и кино будущего. Вирасетакул, может, и не шарлатан. Видно, что он черпает из источника по имени Энди Уорхол, гениального в своем простодушии художника-вуайериста, который почти полвека назад так же ставил камеру на штатив и наблюдал всякие банальности: сон или пустопорожний треп. И, типа, усматривал в этом живую субстанцию текучего времени. Но смотреть «Кладбище» так же невыносимо тоскливо, как смотреть уорхоловскую короткометражку про абажур. Вирасетакул снова вглядывается в мифические временные потоки, реакции обычных людей, но его кино – это жизнь, из которой  вырезали все самое интересное, оставив два часа чистой экранной скуки.

По-настоящему выкидное новое кино Майвен Ле Беско – бывшей модели и актрисы, прославившейся благодаря недолгому гражданскому браку с Люком Бессоном и ролью Дивы Плавалагуны в его «Пятом элементе». «Мой король» (Mon Roi, 2015) – роман, вспыхивающий между сорока с чем-то-летней адвокатшей Эмманюэль Берко и в меру помятым, но не растерявшим своего сексуального шарма ресторатором Венсаном Касселем. Сантименты, страсть, любовь, брак, ребенок, развод и снова страсть. «Мой король» – кино зашкаливающих эмоций, кино нервное, чувственное, а потому очень личное. Не случайно Майвенн, сильно помятая семейной жизнью с Люком Бессоном, взяла на главную роль умеренно, но похожую на нее Берко. Ее кино про эфемерность чувства, про то, что сантименты и всякая романтическая чепуха рано или поздно натыкаются на крупнокалиберную логику быта, и выжить почти невозможно. Во Франции от Трюффо не снимали таких семейных мелодрам. А Касселю еще никогда не доставался такой расхристанный и обаятельный герой, каких в другую эпоху обычно играли гиганты вроде Ива Монтана. 

читайте также

КАННЫ. Не первый первый день

Двухчасовая трагедия «Эми» (Amy, 2015) – это такой триеровский «Догвилль» в документальном формате и по сильно реальным и волнующим событиям.

Суть фильма, с одной стороны, сводится к тому, что популярность Эми и ее дурные привычки – это сообщающиеся сосуды. И одно, в той или иной степени, подогревало другое. И что всевозможные пороки певицы шли рука об руку с большим ее талантом. А с другой, что все дурное в Эми – даже не приобретенное, но навязанное. Иными словами, певицу сначала соблазнили, а потом погубили. Последнее – на совести ее отца и бойфренда-мужа. «Эми» – кино не выдающееся, но значительное, и в меру утомительное своей монотонностью. Построенное почти полностью на всяком хоум-видео и фотографиях. На экране анатомия рождения и гибели Эми Уайнхаус. Режиссер Асиф Кападия с азартом не то психолога, не то следователя (что в общем одно и то же) проделал титанический труд, разговорив ключевых людей, составлявших окружение певицы вплоть до ее смерти летом 2011 года. 

На каннской красной дорожке снова свирепствует жесткая цензура: вчера с десяток дам не пустили на вечернюю гала-премьеру из отсутствия каблуков. А двоих продюсеров завернули из-за отсутствия бабочек. Кто-то желчно пошутил, что Канн – это Россия кинофестивалей.  

Фото - surreycomet.co.uk, 365mag.ru, usnationpost.com, heatstaticcontent.ru