АГНЕШКА ХОЛЛАНД И ФРАНЦУЗСКИЕ СВЯЗНЫЕ В БЕРЛИНЕ

12:02 16.02.2019 0

Берлинский кинофестиваль почти закончился, а споры вокруг «Мистера Джонса» не утихают. Одни упрекают режиссера Агнешку Холланд в небрежном отношении к историческим фактам и клишированности (мол русские в фильме карикатурны), другие, напротив, - хвалят за своевременность высказывания, его нужность. Живем ведь в эпоху замалчивания, когда государства пытаются открестится от своего исторического прошлого с его множественными грехами. «Джонс», может, действительно несколько оторван от исторической реальности, как мы ее понимаем. Местами неправдоподобен. Но Холланд сознательно этого добивалась. И потом, это ведь взгляд иностранца, пришельца, неофита. 

Он попадает в СССР, словно на другую, страшную планету. Все показанное в фильме мы видим через оптику его фотокамеры и (в том числе) очков. Видимо, примерно так же воспринимают современную Украину миллионы европейцев и уже тем более американцев. Ничего о нас не зная, они глядят на нас, словно на инопланетян, аккуратно нащупывая контакт. В этом смысле «Мистер Джонс» - очень точное кино. Холланд говорит о современности косвенно, через историческое прошлое, которое никуда не делось, как бы его не пытались замалчивать. Оно есть и продолжает определять настоящее. 

О нерастворимом прошлом - новый фильм 90-летней Аньес Варда, французского классика, которая, кажется, едва ли не единственная, кто остался в живых из пресловутой Новой волны. Ну, разумеется вместе с Годаром. Хотя считается, что Варда принадлежит параллельному Новой волне течению режиссеров Левого берега, да и Годара она старше. Но если последний давно уже потерял некоторую ясность рассудка, хотя и продолжает снимать, отшельничая в Швейцарии, то Варда в прекрасной, не смотря на возраст, форме. Казалось, что документальные «Лица, деревни» (2017), сделанные в соавторстве с знаменитым художником-граффером Джей Аром станут ее лебединой песней. Словно бы бабушка пускается с талантливым внуком в последнее свое путешествие, чтобы передать тайны мастерства. Но нет. Новый и тоже документальный фильм «Varda par Agnès» (показанный в Берлине вне конкурса) – автопортрет, двухчасовой мастер-класс, в течении которого Варда проходит по собственной жизни, что называется, гоголем. Жонглируя словами и образами, она вспоминает, переосмысляет, увлекает шутками и любопытными деталями, которые только и можно услышать в таких вот занимательных и полезных рассказах. И вопрос не в том, что Варда делится прожитым опытом (в том числе и личным, с автором «Шербурских зонтиков» и мужем Жаком Деми), который сам по себе ценен. Здесь важен ее все еще уникальный, неповторимый и какой-то очень цветной взгляд на окружающий мир, который сильно изменился, с тех пор как люди ее поколения взялись за камеры. Мир изменился, а она осталась прежней.    

Другой французский классик, Андре Тешине, который в свои 75 кажется взрослее Варда лет на двадцать (имеется в виду внутренний возраст, конечно), показал в Берлине свой новый фильм «Прощай, ночь», где Катрин Денев, посреди черешневого сада, выступает в роли заклинательницы лошадей и бабушки непутевого внучка, которого через интернет приводят сначала в ислам, а затем ловко вербуют наемником в Сирию. «Прощай, ночь» - такое стариковское ворчание, пластический эквивалент «вот раньше бывало…», в котором автор через свою звезду выражает какое-то коровье непонимание современности, с ее ценностями и киноязыком: фильм снят квазиолдскульно, в жанре такой себе собесовской драмы.    

Французскую линию продолжает дышащий какой-то дурноватой сексуальностью и показанный под занавес фестиваля конкурсный фильм «Синонимы», израильтянина Недава Лапида. Это полубиографическая дичь, наглая, задиристая и возмутительная, издеваясь, пытается втиснуться где-то между «Последнем танго в Париже» и «Мечтателями». От первого шедевра Бертолуччи здесь пришлый незнакомец во французской столице, пустая квартира с ванной и цвета мангового пюре кашемировое пальто, какое Марлон Брандо носил в том великом фильме. От «Мечтателей» - двое избалованных отпрысков какой-то французской знати, травестирующих не только бертоллуччиевских героев, но и всех персонажей Новой волны вместе взятых, с их вольными нравами, сексуальной неразборчивостью и буржуазным шиком. Именно они приютят и приоденут голого незнакомца (Том Мерсье), который бежит в Париж из родного Израиля с одной единственной мечтой – стать настоящим французом, желательно интеллектуалом. Правда Йоав (так зовут этого крепыша) будет вести себя как обезьяна, нарушая все правила почище знаменитого Мишеля Пуакара и обнажаясь с такой регулярностью, что от его мужских достоинств уже примерно на сороковой минуте начинает рябить в глазах. Приключения израильтянина в Париже – цепь истерических эскапад: Йоав будет таскаться по улицам со словарем, ненадолго устроится охранником в израильское посольство, откуда его очень скоро с треском выгонят; бодигардом, порномоделью (там его будут заставлять под объектив вставлять палец в одно место и орать на иврите) а в конце зашугает своим напором целый оркестр робких французов.    

Вместе с «Золотой перчаткой» немецкого турка Фатиха Акина, где рассказывается о похождениях серийного убийцы в середине 1970-х, «Синонимы» по праву могут считаться самым наглым, гопническим даже фильмом нынешнего берлинского конкурса. 

Фото - berlinale.de, facebook.com/GarethJonesMovie