Дедушки-мажоры
2 Что-то все чаще стали мне бросаться в глаза снобизм и спесь некогда уважаемых и вроде бы вполне приличных людей, появляющихся в телевизоре. Особенно это проявляется в разговорах о советском прошлом. Причем обличают это прошлое товарищи, не очень-то от него страдавшие, чаще всего - потомки заслуженных или номенклатурных родителей, получившие хорошее образование, выезжавшие за границу, не знавшие бытовых проблем. То есть, те, кого тогда именовали «золотая молодежь», а со временем стали называть «мажорами». Понятно, что чем выше уровень, тем больше потребности, но эта антисоветчина задним числом нередко выглядит этически небезупречно.
Иногда я включаю канал «Ностальгия» и попадаю на программу «До и после» с Владимиром Молчановым, некогда весьма популярным ведущим. Сегодня он вспоминает какой-либо конкретный год из послевоенной истории (что-то по типу парфеновского «Намедни»), беседуя с приглашенным гостем, и чередуя беседы видеорядом (хроникой, фрагментами из фильмов или концертов и т.п.). Обличительный антисоветский пафос непременно присутствует во всех таких беседах: так же все, блин, было ужасно, зажимали, не пущали, подвергали цензуре и репрессиям, травили и вообще гады.
Ни в коем случае не выступая в качестве апологета советской власти, все же хочу отметить, что довольно забавно слышать такие речи от сына известного советского композитора (Кирилл Молчанов был секретарем Союза композиторов СССР), выпускника МГУ, проработавшего десяток лет в Голландии. Особенно запомнилась его беседа с другой небедной девушкой - Еленой Хангой, которая с искренним возмущением рассказывала, что ее свекровь, работавшая «на каком-то заводе зам. начальника цеха», получала бОльшую зарплату, чем мама Лены, ученый-историк. Действительно - завод, фи, какая проза, «Весна на Заречной улице», понимаешь...
На фоне такого снобизма и упоения собственным советским дворянством особенно рельефно смотрятся ляпы. Например, в беседе с Геннадием Хазановым, вспоминая год 1979-й, Владимир Молчанов говорит о фильме Сергея Эйзенштейна и Григория Александрова «Да здравствует Мексика!», получившем на Московском международном кинофестивале почетную золотую премию. «Оба режиссера к тому времени уже давно умерли, - рассказывает седой благообразный Молчанов, - а фильм смонтировали их ученики». А я у экрана чешу свой плебейский затылок и думаю: пардон, но Григорий Александров умер в 1983 году. И фильм по отснятым вместе с Эйзенштейном мексиканским пленкам он монтировал лично. А разоблачителю советских кошмаров Молчанову все-таки стоило, готовясь к передаче, уточнить информацию.
И вспомнился другой пример из этой же оперы, но гораздо более яркий. И тоже связанный с Московским международным кинофестивалем. В 1995 году - в год столетия кинематографа - на площади перед кинотеатром устроили запуск в небо сотни воздушных шаров с прикрепленными к ним портретами выдающихся деятелей мирового кино. Было специально оговорено, что речь идет об уже ушедших из жизни людях и о почтении их памяти. Руководил всей этой музыкой сам Никита Михалков, один из главных советских дворян, еще покруче Молчанова. Никита Сергеевич торжественно выкликал имя, и в воздух взмывал очередной шар. Пафос ситуации несколько омрачил тот факт, что трое из сотни на тот момент были живы-живехоньки. Я даже бросился звонить своему другу Саше Виноградову (который сегодня работает в киевском «Коммерсанте», а вообще всегда лучше всех разбирался в кино): а чего, Фрэнк Синатра разве умер? В компанию к Фрэнку (он умер в 1998 г.) тогда попали Робер Брессон (умер в 1999 г.) и Дина Дурбин (жива и поныне). Конфузия? Да ради Бога, подумаешь...
Такая, понимаешь, ерунда - вся эта точность и корректность информации, историческая правда, объективность. Такая же в принципе, как и какой-то там завод...
Фото Юрия Ревича
8492
3
