Боксер и смерть: Игорь Смага – капитан неоконченных дел

10:43 23.01.2017 0

В заголовке вы видите два других заголовка и одно имя. «Боксер и смерть», так назывался старый чехословацкий фильм. «Капитан неоконченных дел», так назвал в мае 2010 года свой статус в ЖЖ Игорь Смага, киевский журналист, боксер и воин АТО, говоря о самом себе.  

Смерть забрала 36-летнего Игоря Смагу 1 декабря 2015 года. Не на поле боя в АТО, где у нее было множество шансов. Снайпер 14-й отдельной механизированной бригады Вооруженных сил Украины умер от остановки сердца дома, в Киеве, куда он приехал с передовой, из Марьинки, для медицинского обследования.

На минувшей неделе в «Укринформе» группа бывших сотрудников покойной «Газеты по-киевски» (далее – ГПК) провела презентацию книги «Капитан неоконченных дел», куда вошли статьи, рассказы и записи из ЖЖ Игоря Смаги. Идея издания такой книги возникла спонтанно, буквально на его поминках, где так же были, в основном, бывшие сотрудники ГПК, газеты, в которой прошла большая часть журналистской биографии Игоря. Реализовала идею группа энтузиастов, которую координировал Вадим Балицкий, бывший первый зам. главреда ГПК.   

В предисловии к книге один из коллег, известный публицист и блогер Леонид Швец, написал: «Когда Игоря не стало, уровень испытанной боли показал, как неожиданно дорог был для многих знавших его этот веселый, скромный и неприкаянный человек, обладавший удивительным талантом наблюдателя и рассказчика. Он грустно иронизировал, называя себя «капитаном неоконченных дел». Можно лишь гадать, какие из дел он смог бы закончить после войны, если бы не подвело сердце, еще совсем молодое».

Оказалось, что у каждого была какая-то своя история с Игорем Смагой. Но мало кто подозревал, что этот юморной и непутевый парень, вечно попадавший в какие-то передряги, писал тексты вполне довлатовского уровня. И был очень начитанным, эрудированным и умным человеком, который глубоко анализировал серьезные исторические и политические вопросы, оставив ряд поистине пророческих размышлений.

Как вам такой, например, текст от января 2011 года:

«8 генваря.

В этот день Крым официально стал исконна расейским – в 1784-м году Турция признала его присоединение к Российскому ханству (империи).

В наступившем году от всей души желаю крымским сепарастунам навсегда вырваться из-под гнета кровавого украинского народа, допалить последний учебник украинского языка и слиться, наконец, с расейскими братушками в камуняцко-имперском экстазе.

Уверен, что при помощи старших братушек у вас быстро получится выстроить на своей исконна расейскай землице счастливый калхоз, вроде тех, что уже существуют в Чечне, Приднестровье и Абхазии».

Это было написано за три года до «Крымнаша».  

Тексты Игоря Смаги отличает правильное понимание ситуации, веселая неполикорректность при несомненной этичности, юмор и большая самоирония, явный признак умного и адекватного человека.     

Вот его слова о своем приходе в «профэссию»: «Кто меня не знает, напомню: я был гопником, боксером, потом солдатом (в худших проявлениях этого слова), простым рабочим, а потом выпал из окна и стал журналистом».

Игорь начинал в ГПК верстальщиком (гламурное «дизайнер» было не про него). Именно в этом качестве я знал его во время совместной работы. А еще – он стал моим подлинным наставником в мире бокса, оказав неоценимую помощь в те дни, когда я делал первые шаги в спортивной журналистике в Киеве. Он был фанатом бокса, когда-то сам тренировался и выступал в любителях, хоть и не преуспел, но бокс от души любил и разбирался во всех нюансах. Кроме того, Игорь очень остроумно и образно излагал боксерскую премудрость. Он навсегда обогатил мой лексикон словом «спичконогий», которое я вспоминаю очень часто во время просмотра боксерских боев, глядя на боксеров с массивным корпусом и тонковатыми ногами.

Уже после того, как я ушел из ГПК, Игорь перешел из верстаков в пишущие журналисты, чему я ничуть не удивился. Парень с живым умом и хорошим слогом легко включился в журналистику. В свое время, кстати, я сам перешел в пишущие из художника-карикатуриста. Причем Игорь освещал самые разные темы, вовсе не замыкаясь на спорте.

Вот его запись в ЖЖ о работе того времени:

«Беседа по телефону с известнейшим, легендарным футболистом.

- Что ты говоришь, Милевский? Этот баран? Да пошел он на х…! Никакого из него толку не будет. Алиев, этот алкаш? Да ему самое место под забором валяться или бутылки собирать. Команда из одиннадцати гандонов! Во главе с тренером-дегенератом.

А вот что выходит в газете: «…Заслуженный ветеран скептически отнесся к шансам «Динамо» (Киев) на победу в отборочном матче Лиги чемпионов, отметив нестабильность Милевского и плохую физическую. Форму Алиева».

Иногда я позванивал Игорю для консультаций по боксерским вопросам. Он был для меня безоговорочным авторитетом. А живьем я последний раз видел его на боксерском вечере в киевском Дворце спорта. Сайт боксерской статистики Boxrec помог установить точную дату – 27 февраля 2007 года. В этот вечер главным боем был поединок украинца Юрия Нужненко, который защищал свой пояс интерконтинентального чемпиона в полусреднем весе по версии WBA против узбека Фархада Бакирова. Игорь, изрядно навеселе, сидел на хорошем месте в рингсайде. Впрочем, он не сидел, а почти все время стоял, заводил публику и скандировал «Ю-ра! Ю-ра!»

Периодически я слышал от коллег какие-то новости о нем – уже после закрытия ГПК. Невеселые были новости – крах хорошей газеты стал для него ударом посерьезнее, чем на ринге. Депрессия, безденежье, долги, алкоголь…  

Потом я узнал, что Смага ушел добровольцем в АТО. Он, кстати, частенько вспоминал свою армейскую службу. И, как оказалось, посвятил ей немало строк в своем ЖЖ.

А потом было сообщение о его смерти и приглашение на похороны, которые собрали множество коллег из ГПК. Получилось, что у нас на хроническую боль от потери ГПК наложилась острая боль от потери молодого, талантливого парня. Боль тем более острая, что если бы Игорь сломался под ударам судьбы, сбухался и опустился, это была бы другая история. Но он не сломался и наверняка вернулся бы из АТО готовым начать новую жизнь и совершить что-то интересное. Правда, его отец в послесловии к книге говорит, что Игорь собирался не уходить на дембель, а перевестись в «Правый сектор» и продолжать воевать. Хотя Леня Швец рассказывал мне, что Игорь делился с ним армейскими впечатлениями отнюдь не оптимистического толка. Несомненно, война внесла решающую лепту в разрыв его сердца. Как снайпер он видел в оптический прицел результаты своих усилий. Убить врага для солдата, конечно, радость, но для вдумчивого человека всегда и немалый стресс.

Вот что он написал в сентябре 2010:

«Я бы не хотел, чтобы на моей могиле плакали. Говорили дебильные фразы «Бог дал – Бог взял», «Все там будем» и прочее говно. В таком случае я встану из могилы. И начну рассказывать анекдоты».

Дебильных фраз не было. Был армейский салют. Его похоронили на Лесном кладбище с воинскими почестями. Вставать из могилы и рассказывать анекдоты не пришлось…  

Фото - «Укринформ»