Как Ольга Росманова и GfK обвели меня вокруг пальца

Друзья, с панельным скандалом я еще не покончила, поэтому те, кому интересны скелеты в шкафах его фигурантов, не расслабляйтесь - вас ждет еще много интересного. Помните, на прошлой неделе я пообещала вам интервью с  Ольгой Росмановой - директором департамента медиаисследований GfK Ukraine, которая в свою очередь  пообещала ответить на мои вопросы о панельном скандале. И знаете, в результате нашего с Ольгой коммуницирования я поняла, что не зря она занимает именно эту должность в именно этой организации. Во-первых, она меня беззастенчиво обманула, во-вторых - я ей поначалу даже поверила. Но, все по порядку.

Часть разговора с госпожой Росмановой мне удалось осуществить и записать на диктофон, а на остальные вопросы она, сославшись на занятость, пообещала ответить по электронной почте. Со среды по субботу госпожа Росманова была в важной командировке, но перед отъездом она меня уверила, что передала ответы пресс-службе GfK - мол, такова процедура согласования. Пользуясь бездной своего обаяния, госпожа Росманова уговорила меня не печатать ту часть интервью, которую мы с ней успели записать: во-первых, не хочет конфликтов, а во-вторых, не видит в этом смысла, ведь меня ждет  полная версия. Я, конечно, согласилась с Ольгой и стала торжественно ожидать согласованной с  GfK версии.  И вот, наконец, пресс-служба GfK почтила меня письмом: «Наша глобальная PR-служба приняла решение не давать этого интервью, поскольку вопросы касаются частной или конфиденциальной информации».

Я, конечно, расстроилась, тем более, формулировку не очень поняла. Но, как дама с понятиями о чести и слове, я не стала бы нарушать данное Ольге обещание не публиковать первую часть ее мне ответов, если бы не одно "но".

После всей этой канители я вдруг вижу интервью Ольги Росмановой на другом ресурсе. В нем она, среди прочего, отвечает на некоторые из моих вопросов - те самые, которые пресс-служба GfK назвала то ли частной, то ли конфиденциальной информацией.

Я дождалась возвращения Ольги из командировки и попыталась выяснить, почему она так себя повела.

- Госпожа Росманова, почему вы дали интервью другому сайту?

- Я ответила на те вопросы, на которые мне позволило ответить мое руководство.

- Но многие мои вопросы пересекались с вопросами изданию, которому вы дали интервью. В частности, по господину Натальчуку, по Kroll и вашему совместному отчету.

- У вас было очень много вопросов, которые относятся к конфиденциальной информации и информации о личной жизни наших сотрудников, а потому мне не дали добро на ответ всего пула ваших вопросов.

- То есть вопросы о Kroll и вашем совместном отчете  вы относите к вопросам о личной жизни работников?

- Нет, но ваши материалы, которые вы выпустили… они относятся к личной жизни наших работников, а потому в целом мы это комментировать не будем.

- Вам не нравится содержание наших материалов на эту тему?

- (Пауза) Мне э-э-э не нравится обсуждение личной жизни наших сотрудников.

Вмешательством в личную жизнь сотрудников Ольга Росманова, как я поняла, называет мои вопросы о браке покойного  начальника панельного обслуживания Виктора  Натальчука и Юлии Кохановской (руководителя отдела аналитики ТК "Украина"). Мне кажется, в контексте панельного скандала такое поведение не слишком уместно и проливает свет на определенную закономерность...

Так или иначе, Ольга Росманова обвела меня вокруг пальца, не придерживаясь своей части договоренности. Поэтому и я решила не придерживаться своей -  и предлагаю вам ознакомиться с той частью разговора, которую записала ранее. Как ни странно, в своем интервью Ольга сама говорила о своем сотруднике – Викторе Натальчуке. Замечу, никто не тянул ее за язык.



Для начала я хочу познакомить вас с Ольгой Росмановой поближе: она окончила Киевский институт народного хозяйства (в настоящее время КНЭУ им. В. Гетьмана), специальность - социология труда. Карьеру начинала в 1993 году в компании СОЦИС, где работала менеджером полевого отдела, а потом – менеджером проекта. С 1995 года Ольга работает в компании GfK Ukraine (до 1998-го компания носила название ЮСМ). До 2002 года Росманова была директором отдела качественных исследований, а с 2002 года по настоящее время работает директором департамента медиаисследований. Опыт работы в сфере медиаисследований - более 17 лет.

Как-то в одном интервью госпожа Росманова разоткревенничилась: в часности, рассказала, что любит свою профессию за разнообразие предлагаемых задач, а не любит за то, что задачи эти не всегда легко решаются.  Главным профессиональным стремлением Ольга называет рост департамента, которым руководит.

А вот своим единственным увлечением госпожа Росманова назвала... собаку - лабрадора-ретривера Зосю: «Кроме работы и семьи, на нее приходится существенная часть моего времени, поэтому собаку можно отнести к категории «увлечение», - аргументировала Ольга.

Далее - информация для Александра Богуцкого. У Ольги есть мечта – она хочет провести месяц на острове, но добавляет, что все-таки с мобильным телефоном, чтобы быть в курсе того, что происходит на работе. Так что, Александр, если вы надумаете запускать 3-й сезон «Последнего героя» - вот вам, как по мне, идеальная кандидатура.

Самыми большими ценности в жизни Ольга считает две вещи – семью и мир во всем мире: последнее, добавляет она, без шуток, потому что она очень не любит конфликты. Самим значительным личным достижением Ольга назвала свою семью. Отмечу, семью Ольга создала со второй попытки со своим начальником – гендиректором GfK Ukraine Александром Федоришиным. Кстати, у него это тоже второй брак.

 

Александр Федоришин - работа и удовольствие Ольги в одном флаконе

А вот в детстве Ольга мечтала работать в шоколадном цеху кондитерской фабрики. Далее, как призналась госпожа  Росманова, все стало менее романтично – Ольга хотела быть преподавателем. Как видим, ни с тем, ни с другим у госпожи Росмановой не сложилось. Зато сложилось с социологией - как говорят в анекдотах, самой древней профессией после статистики.

Вот такая незаурядная личность Ольга Росманова. В интервью директор медиаиследований GfK рассказала мне о Виктора Натальчука, Юлии Кохановской, Рудольфе Кирносе, участии в деле милиции, Kroll и панелистки Викторовой.

- Почему в официальном сообщении GfK, которые вы разослали на прошлой неделе, не упоминается Виктор Натальчук?

- Очень некорректно, не профессионально осквернять наших людей. Тем более тех, которые не могут за себя ответить. Поверьте, если бы что-то было, мы бы применили право разобраться в таких вещах.

- Учитывая, что человека нет в живых, вы наверняка ничего бы не сказали, даже если бы детективы из Kroll и нашли  в чем-то его вину.

- Я согласна, что это мероприятие нарушает очень много моральных принципов, но в данном случае мы решили полностью отвечать за то, что происходило в нашей компании. Мы это гарантируетм вместе с компанией Kroll, не обнаружившей никаких фактов коррупции среди живых людей и тех, которых с нами уже нет. Эти факты не были представлены единственным лицом обвинения, которым является известный вам человек.

- А как так случилось, что жена господина Натальчука Юлия Кохановская возглавляет отдел аналитики на канале «Украина»?

- Мне кажется, что более корректно задать этот вопрос телеканалу «Украина».

- GfK - компания с западными инвестициями, в контрактах которой наверняка есть пункт, указывающий, что ближайшие члены семьи не имеют право работать на телеканалах, в частности, в аналитических отделах. Потому что возникает конфликт интересов. У вас это прописано в контракте?

- Это прописано в нашем контракте несколько иначе, но это не мешает естественным жизненным процессам, естественным переходам людей с одного места работы на другое. Бывают же ситуации, когда люди меняют одно место работы на другое.

- А как тогда в контракте прописан этот пункт?

- Я не могу, к сожалению, рассказывать об условиях контракта. Но мы не являемся рабовладельным обществом. Мы не можем запретить родственникам наших сотрудников работать там, где они хотят работать. Понимаете? Мы говорим о других обязательствах между партнерами - между нами, каналом «Украина» и ИТК. Единственное, что могу сказать, Юля перешла работать на «Украину» буквально незадолго до смерти Вити.  

- Да, я знаю. В феврале госпожа Кохановская ушла на канал «Украина» на должность аналитика. Господин Натальчук умер в апреле, а в мае госпожа Кохановская возглавила отдел аналитики. Правильно?

- Я считаю, что канал «Украина» должен поступать по своему усмотрению.

- Говорят, что господин Натальчук умер после некоего серьезного разговора в GfK. Мол, он так переживал после этого разговора, что у него схватило сердце.

- Нет. Это полностью неправда.

- Тогда, от чего он умер?

- У него на самом деле были проблемы с сердцем, но это было еще до того, как господин Кирнос начал эту кампанию.

- Но когда здоровый человек так внезапно умирает, возникает много вопросов... У господина Натальчука был серьезный разговор на работе?

- Да нет. Не было ничего. На самом деле, это - несчастный случай. Он был очень порядочным мужчиной.

- Детективы из Kroll занимались исследованием возможной причастности Натальчука?

- Да. Они исследовали и эту тему. Но никаких фактов не нашли.

Росманова уверена, что GfK не является рабовладельческим обществом

- Господин Кирнос говорит, что GfK пошла навстречу милиции и предоставила для проверки контакты нескольких панелистов. Но, по его словам, вы предоставили контакты людей, не входивших в сотню домохозяйств, исключенных из панели в июне этого года.

- Нет. Это неправда. Мы предоставили контакты тех людей, которые запрашивала милиция.

- А что именно запрашивала милиция?

- С юридической точки зрения я не могу говорить о запросе милиции. Вам следует обратиться с запросом в нашу юридическую службу. Но эти заявления в целом звучат очень смешно.

- Но господин Кирнос на своей второй пресс-конференции сказал, что информацию о панелистах ему предоставила милиция.

- А вам не кажется странным, что  милиция предоставила господину Кирносу эту информацию?

- Господин Кирнос утверждал, что милиции нужно проконсультироваться относительно нюансов измерения ТВ-панели и они, вроде, обращаются к нему.

- А никто, кроме господина Кирноса, это не может сделать?

- Он написал заявление в милицию - возможно, им так проще. Следователи вряд ли разбираются в тонкостях телевизионного бизнеса. Но дело вот в чем - он говорит, что в Mark data можно проследить, когда панелист вошел в панель и когда вышел.

- По Mark data можно обнаружить, когда данные от домохозяйства начали поступать. До этого идет тестовый период, когда домохозяйство проверяется на качество работы. А потому, все гораздо сложнее.

 



Ольге Росмановой заявления Кирноса кажутся смешными

- И все-таки, в данных можно проследить появление семей в панели и их выход из нее?

- Когда семья уже появилась в данных, это отражается. Да. Это можно просмотреть.

- Господин Кирнос говорит, что домохозяйства, предоставленные милиции, были исключены вами не в июне (из-за нетипичного просмотра), а еще раньше (по другим причинам).

- Вы же понимаете, я не могу ничего комментировать. Он знает, что это мужчина или женщина определенного возраста, что может увидеть любой пользователь нашего программного обеспечения. Этими данными пользуется любой наш клиент. А потому я не понимаю, в чем вопрос.

- Вы общались с госпожой Викторовой после скандала и обнародования ее адреса, состава семьи и информации о том, что она разведена?

- Да.

- Она возмущалась?

- Да.

- Она не может или не хочет подать заявления в милицию?

- Я этого не знаю. Она обычная женщина… Я не знаю ее решений… Мы извинились, и это все, что мы могли сделать.

Вот такие дела. Выводы делайте сами. Мне удалось проверить, что GfK действительно предоставила милиции контакты нескольких панелистов, живущих в Киеве - пока что мне известны демографические характеристики шести таких домохозяйств. Их характеристики взяты с Mark data. Почти все они действительно были отключены от панели этим летом, после 7 июня (дата пресс-конференции Рудольфа Кирноса):

1. Мужчина (30 лет), женщина (30 лет) и девочка (9 лет). Дата вхождения в панель - 6 августа 2009 года. Дата отключения - 20 мая 2012 года.

2. Мужчина (28 лет), женщина (29 лет), девочка (9 лет). Дата вхождения - 5 мая 2009 года, дата отключения - 7 июня 2012 года.

3. Мужчина (35 лет), мальчик (6 лет), женщина (32 года). Дата вхождения - 6 апреля 2010, дата отключения - 7 июня 2012 года.

4. Мужчина (34 года) и 4 женщины (35, 13, 9 и 5). Дата вхождения - 18 августа 2009. Дата отключения - 11 июля 2012 года.

5. Три женщины (36, 32 и 11 лет). Дата вхождения - 2 июня 2008. Выход - 11 июля 2012.

6. Мужчина (26 лет) и 2 женщины (27 и 26 лет). Дата вхождения – 24 октября 2011 года. Исключены – 11 июля 2012.

Под датой вхождения понимается дата, когда эти домохозяйств начали впервые отображаться в панели GfK.

 

Следующий материал о панельном скандале читайте на днях. И напоминаю, если вы располагаете какими-либо сведениями по поводу манипуляций рейтингами, пишите мне по адресу: briberyrating@gmail.com. Анонимность гарантирую.

 

Фото - facebook.com, Иванна Зубович