Иван Оганесян: «Нюхач» и «Нюхач-2» - два совершенно разных фильма

Понимаю, что вы, как и вся прогрессивная украинская общественность, ждете старта второго сезона сериала «Нюхач». Сама такая, сама жду. Я вот все размышляла, чем же помочь вам скрасить ожидание... И вот, иду по коридорам киностудии FILM.UA, размышляю, и тут бац! - навстречу мне Иван Оганесян. Я, как вы понимаете, такой шанс упустить не могла: под белы руки увела актера на интервью и выспросила все, что вас могло интересовать. Благо, Иван не сопротивлялся.

– Иван, помнится, два года назад, перед запуском первого сезона «Нюхача», вы признавались, что не особо ощущаете себя популярным актером. Сейчас ситуация изменилась?

– Дал ли «Нюхач» мне дополнительную популярность? Да нет, наверное.

– Ну как это?

– Честно говоря, не знаю, как ответить на этот вопрос. Сложно говорить о популярности – это штука зыбкая и не совсем понятная. Ну, по улицам как ходил спокойно, так и хожу.

– Но с приходом этого сериала в вашу жизнь в ней что-то вообще изменилось?

– Ну, в первую очередь, пришло понимание того, что мы можем хорошо работать. И это, наверное, самое главное. Что можно так относиться к работе, снимать сериал с выработкой в 3 минуты, что можно подробно поговорить с режиссером, обсудить свою роль, и поправить, и подумать, и сделать… не то что неспешно... но именно так, как надо.

А у меня был разный опыт. Снимали и по 10-15 минут в день, и по 20… Хотя все роли, конечно – твои дети. Не все они ухоженные, не все с правильными мальчиками дружат... Но все – дети.

– Вы как-то говорили, что на съемочной площадке «Нюхача» была особая атмосфера.

– Ну, съемки первого и второго «Нюхача» все-таки отличались. Первый, мне кажется, был сделан больше на неком энтузиазме и меньше был подкреплен чем-то извне, в том числе и финансами. Все силы были брошены на кино. Собрались люди, которые действительно его любят. И атмосфера, когда кино делают люди, любящие его, всегда чувствуется. Тут есть и споры, и недовольства – не конфликты, нет, но каждый хочет сделать продукт лучше, и это находит свое выражение на площадке.

А работа с продюсерами – Виктором Мирским, Максимом Асадчим - это же вообще было особое удовольствие! 

– В чем оно выражалось? 

– Вот опять же – в их отношении к кинопроцессу, кино. Я так скажу: конечно, кинопроцесс приносит деньги, конечно, это коммерческое предприятие. Но, бывает, руководящему этим процессом все равно, чем торговать: шоколадом, кино или турпутевками. А здесь собрался коллектив, который любит свое дело. Нам не приходилось начинать работу со слов: «Ммм, лажа…», – что нынче сплошь и рядом.

Плюс, я думаю, у нас было немножко больше свободы, и это должно ощутиться. Если в первом сезоне мы сталкивались с чем-то еще незнакомым, неведомым, понимали, что это –какая-то глыба, что этот велосипед нужно изобрести, и старались что-то доказать, то во втором уже изначально были «на рельсах». Нам не нужно было впрыгивать в персонажей и т.д. Поэтому было какое-то спокойствие от того, что первая часть уже сделана, показана, получила признание – это способствовало тому, чтобы не рвать на себе рубашку, а сосредоточиться на процессе. Спокойствие – вообще хорошая штука.

– Ну, свои издержки наверняка были даже в таких, близких к идеальным, съемках?

– Ну, конечно, и усталость накапливалась, что давало свои плоды. И экстрим был. И на огромном угольном складе в порту снимали – на несколько дней надышались, выковыривали потом из себя этот уголь. Страшная была локация с шатающимися лестницами. Работа на кране была: я научился его водить! Крановщик Петрович быстро объяснил, где какая кнопка, что нажимать. Но поскольку у меня там на крюке висел Миша, актер, я больше боялся, как бы его не задеть и резко никуда не повернуть. Хотя Миша был, конечно, подстрахован. Огромное спасибо нашим каскадерам Руслану и Пете: как тщательно они нас готовили! Пускай у нас были не сверхдлинные драки, но каждую они придумали, и мы их тщательно репетировали – приезжали к ним и занимались.

– Одна из ваших партнерш даже джиу-джитсу изучила ради съемок…

– Изучила… Джиу-джитсу… Ну, пускай будет так. Хотя это был не столько джиу-джитсу, наверное, сколько красивый каскадерский рисунок, который придумали ребята. С расчетом, чтобы все было красиво, но не травмопасно. Ну и плюс наш оператор – счастье, что мы с ним столкнулись! Что его занесло к нам с другого конца света.

– Вот о Грэхэме Фрейке, пожалуйста, поподробнее. Все-таки, британский оператор, обладатель «Золотого Глобуса»…

– Огромное ему спасибо за смешение миров. Нам удалось почувствовать другую школу – не хуже, не лучше… Наверное, он был опытнее. Но главное, опять же – его отношение. Он ни слова не знал ни по-русски, ни по-украински, у нас английским владели только гафер Адрюха да сам режиссер, Тема (Литвиненко, - МН) – мне просто неловко при нем было из-за того, что он так по-английски шпарит, а я вот не шпарю… Но барьером в работе с Грэмом это не стало.

– Так а в чем оно выражалось, это отношение?

– Ну как, в чем? Это же все-таки интимный процесс. Вот что значит: он целуется лучше? То же самое соприкосновение губ, а целуется почему-то лучше. Ну как-то по-другому человек видел, не выстраивал города из приборов. Сказать, что у него камера летает? В том-то и штука, что мы не чувствовали себя в чем-то чужом. Мы были в родных пеленках, но при этом вдруг понимали, что находимся в другом пространстве. А потом подходишь к режиссеру монтажа Володе Запрягалову, и он говорит: «Да... Вот странно: совсем по-другому монтируется, складывается то, что отсняли». Но при этом я категорически подчеркиваю, что ни в коем случае не сравниваю Грэма с оператором первого сезона Андрюшей Лисецким: он поставил этот колоссальный паровоз на рельсы и запустил эту визуальную машину. Поэтому говорить, что Грэм лучше, потому что он британец, и его приглашение – новая ступень, было бы нечестно, неправильно… и не так.

А наш художник, поляк Петер – вот что он сделал по-другому? Тут ведь пустишь чуть линию, не так, и все уже играет по-новому. Поставил свет чуть иначе – лицо то же, а настроение выдает другое.

На мой взгляд, «Нюхач» и «Нюхач-2» – просто два разных фильма.  

– Судя по трейлеру, во втором сезоне сделали акцент на экшен.

– Да вроде все то же самое. Хотя, безусловно, экшена больше. Безусловно, отличается и сюжет, и качество картинки.

– А что с вашим героем? Он как-то изменился?

– Думаю, да. Большой плюс то, что мы стали уязвимее – и мой персонаж, и персонаж Кирилла. Они теперь не стопроцентные победители, и это, конечно, очень приятно и дорого – когда ты видишь боль героя и в связи с этой болью, раной, слабостью ему еще и сопереживать. Сложно ведь сопереживать стопроцентному победителю. В этот раз персонажи встречаются с каким-то невероятным загадочным злом, альтер-эго, которое, можно сказать, сильнее. И я даже не уверен, что они его до конца победили.

–  А внешне он преобразился, как и вы? Смотрю, исхудали совсем…

– Да. Ну, сейчас у меня есть еще работа, что вносит свои коррективы в мою внешность. Но дело в том, что к первому «Нюхачу» я специально набрал 12 кг. Мой герой был заявлен как подполковник. Мы подумали, что это, все-таки, уже более солидный мужчина, привыкший к кабинетной работе, прошедший через некоторые непростые ситуации, но, тем не менее, более-менее успокоившийся. Ко второму сезону мы решили попробовать пойти другим путем.

– С женщинами вашему герою легче стало после этого?

– Да он, по-моему, вообще не запаривается по этому поводу.

Да с женщинами, может быть, и несложно... А вот с женщиной… Одной единственной, которую любишь и которая любит тебя… сложно очень. И это счастье. Потому что любовь – это труд.

– С женщинами более-менее понятно. А что там с Кириллом Кяро? Вы и в жизни сдружились или все ваши отношения остались на площадке?

– Очень сдружились! Но мы ведь с Кириллом работали вместе и до «Нюхача». И я очень обрадовался, что мы встретились здесь. С ним очень легко, крайне комфортно работать. Несмотря на то, что и он непростой человек, и я со своими тараканами… Скучаю сейчас по Кириллу, стараемся созваниваться. К сожалению, в последнее время видимся нечасто, потому что сейчас вообще живем на разные страны. Я вот большую часть времени провожу в Риге…

– И как же вас туда занесло?

– Жена у меня там. Так получилось... Жизнь меня вообще побросала очень сильно. Я очень долгое время был перекати-полем и в какой-то момент уже устал от этого – и от неимения своих стен, от поиска своего дома. И тут встретил любовь – свою Лену. А дом – там, где любовь, где семья.  

– А почему не Лена переехала к вам в Москву? У вас же все-таки работа.

– Ну, так вышло. Да и работа моя к одному месту не привязана. Я же не стою у станка. Вот снимался в Питере, сейчас снимаюсь в Киеве, теперь грозят какие-то съемки в Беларуси. Ну, так получилось. Лена – подданная Латвии. Очень это интересно, конечно  – подданная, но не гражданка. Кто ты? Не гражданин. Круто!

– А вы в Латвии кто?

– Я – вообще никто. Человек с российским паспортом и визой, которую время от времени нужно продлевать.

–  В определенное время в силу понятных обстоятельств российские актеры стали побаиваться ездить в Украину. А вы все-таки работаете у нас. Не было каких-то размышлений по этому поводу?

– Нет. Я счастлив, что занимаюсь этим делом – сверхсозидательным делом. И ни разу у нас на съемочной площадке не возникало желания поговорить о политике – просто потому, что мы были заняты делом.

К тому же, я очень люблю Киев, я очень люблю Москву, я очень люблю Ригу... Я – образца 1973 года, это все – моя одна страна, и из сердца это у меня никто не вырвет, что бы и как ни происходило. Я везде у себя дома.  

– Вернемся ненадолго к Кяро. У него вот персонаж такой интересный...

– А у вас нет! Ну-ну… (смеется)

– Имею в виду, у него персонаж необычный...

– А у вас – мент-ментярой!

– Ну-у... Да.

– Ну да.

– Так вот. Кириллу к своей роли пришлось усиленно готовиться, многое читать, смотреть... А вам к вашей?

– Я над своей ролью очень много думал. В моем загашнике есть несколько представителей милицейско-полицейских структур, так что здесь очень не хотелось повторяться. Когда нечего играть, обычно садятся на штампы. А если этот штамп один - вообще беда. Вот мне хотелось либо найти какой-то… ну, в крайнем случае, новый штамп. В общем, не походить на прежних своих ментов. А иначе – в чем фишка?

– А в «Ловушке» вы вообще бандита играли. Кого играть интереснее – бандита или милициоенра?

– Ой, «Ловушку» я очень люблю, очень за нее переживаю – грустно, что с ней так сложилось. Очень интересно было над ней работать. А партнеры какие были! Так что вопрос не в том, интересно ли мне было играть бандита, а в том, интересно ли мне было его играть вместе с Сергеем Газаровым, Стасом Бокланом, Игорем Ботвиным, Анатолием Хостикоевым... Интересная была работа, нетипичная, что ли. И, что приятно, в этом не было культивации негативных сторон.

– Как вы вообще к съемкам готовитесь? Есть у вас какой-то режим – не есть, не пить?

– У меня есть такая штука… Она абсолютно не относится к подготовке как таковой. Но, приступая к съемкам где-либо, я выбираю новый парфюм. И потом у меня с этим периодом жизни связан определенный запах. Это уже давняя традиция, и потом это будит очень живые воспоминания. Вот на протяжении всех съемок «Нюхача» у меня был определенный парфюм.

- Какой?

- Он не коммерческий, название вам ничего не скажет. Но спустя длинный отрезок времени это поднимает такие воспоминания… Что касается режима. Я – человек, который не просто любит поспать: могу делать это на протяжении суток. Но к съемкам приходится входить в режим.  Что касается питания, то ем я раз в день: с утра некогда, пообедать надо, а ужин – это не совсем правильно.

– Поэтому, наверное, так и похудели

– Может, и поэтому тоже. Но при этом чувствую себя хорошо.

– А с выпивкой что?

– Ну, я же не шибко пьющий. В юности это было очень обидно и горько: кто-то может литрами в себя закачивать спиртное, а ты как мальчонка идешь и… отдаешь это все. А сейчас, в 42 года, понимаешь, что это просто дар Божий: ты знаешь свою норму и других подводить не будешь.

– Слышала, что в одном из сериалов, снимавшемся для одного из украинских каналов, предлагали снимать не вас, а другого актера. Но канал настоял именно на вашей кандидатуре: мол, «Оганесян органично смотрится как лицо канала».

– Правда? Даже не слышал о таком. Ну приятно… Скажу жене.

– А не звали вас собственном стать лицом какого-нибудь канала – передачу какую вести?

– Думаю, я неинтересный ведущий. Это какая-то совершенно другая профессия. Может, у меня и получилось бы. Но я не обладаю подвешенным языком, я не шибко хороший шоумен… Это, повторюсь – другая профессия. Точно так же, как редко медийные лица проявляют себя как хорошие актеры.

Тут разная степень юмора, разная степень драматизма.

– Какая, если не секрет, сейчас ситуация на кино– и телерынке в России? Говорят, настал глубокий кризис, производство сворачивается…

– Не знаю. Я работаю, мне сложно сказать. Просто не знаю. Пока работаем. А что дальше? Кто знает. Такое время, что уже без шуток. И в мирное-то время это все было очень зыбко, а сейчас… Так что насчет кризиса – это больше вопрос к продюсерам.

– Но актеры-то ощущают это на себе?

– Понимаете, актер и без кризиса может ощущать. Вот перенасытились им – и он уже не нужен. И все. Кризис, не кризис – сидишь два года без работы. В связи с чем – не знаешь. При этом у тебя простой, а кто-то работает. Это же абсолютная лотерея. Ну, на мой взгляд.

- А гонорары? Слышала, сейчас они резко уменьшились, и актеры резко снизили свои «потолки»: готовы сниматься за смешные еще год назад суммы.

– Вы понимаете… Это немножко бестактный разговор по отношению к малоимущим, малообеспеченным людям. Что греха таить: мы, актеры, неплохо зарабатываем.

Я в своей жизни нормально поголодал, много чего видел, знаю, что почем, и отношусь к своему куску хлеба с должным уважением. Поэтому для меня не самая большая беда – снизились гонорары или нет. Вообще, в разговоре с актером советской школы вряд ли вообще бы возникла такая тема. Очень хорошо иметь возможность знать, что завтра ты не будешь голодать. Но не это главное. Главное – когда ты любишь свою жену, а твоя жена любит тебя. И когда у тебя хорошие друзья.

Вот такой он в хорошем смысле несовременный, этот Иван Оганесян. Надеюсь, завесу над престоящей премьерой «Нюхача-2» он вам приоткрыл. А еще надеюсь, что скоро мы увидим Ваню в других проектах компании FILM.UA - по секрету скажу вам, по коридору Иван шел на пробы. Правда, на какие именно, пока просил не рассказывать. Но, как только начнутся съемки, я вам обязательно все расскажу!

Фото Кирилла Авраменко