Людмила Горделадзе: «Политики требовали переименовать кинотеатр в «Серпень». Большое интервью к 85-летию «Жовтня»

В январе 1931 года в Киеве открылся кинотеатр «Жовтень», то есть, если считать математически, 85 лет ему уже исполнилось. Но отпраздновать коллектив кинотеатра решил сегодня, 8 сентября, в преддверии Дня украинского кино. Частично потому, что так сложились обстоятельства, но скорее еще и потому, что судьбы украинского кинематографа и кинотеатра «Жовтень» всегда были тесно переплетены. Поэтому и история кинотеатра такая драматическая.

Красные буквы, шрифт, название, ставшие в Киеве культовыми - за все это пришлось бороться

Как вы помните, всего два года назад здесь было пепелище

С первых лет существования «Жовтня» - еще в довоенном Киеве - его называли «кинохрамом». В Украине на пальцах одной руки можно пересчитать заведения культуры, у которых найдутся такие же ярые защитники и преданные поклонники. И во многом это - заслуга директора кинотеатра Людмилы Горделадзе. О том, как прожил «Жовтень» предыдуще 85 лет, и как планирует прожить следующие 85, я решила расспросить именно у нее.

- 26 апреля 2000 года меня назначили директором кинотеатра «Жовтень». Он, что называется, лежал: здесь было шесть арендаторов и выживал он за счет арендной платы, а не показа кино. Один из арендаторов был ключевым – ночной клуб «Аль Капоне». Вначале клуб имел хорошую славу, затем – очень плохую. Первое, чем я занялась в роли директора – привлечение руководства города к решению вопроса ревитализации, восстановления «Жовтня» как учреждения культуры: он, хоть и не был банкротом, не закрывался, не был разрушен, но и кинотеатром тоже не был. Похожей была судьба большинства бывших советских кинотеатров, но некоторые хотя бы кино показывали, а «Жовтень» - нет.

- И город пошел вам навстречу?

- Да, поддержали. Руководитель управления культуры КГГА Александр Быструшкин и руководитель района Григорий Романюк позаботились о выделении  финансовых ресурсов, без которых реанимация кинотеатра была бы невозможна.

Открылся кинотеатр «Жовтень» для показа кино в середине ноября 2000 года.

- Насколько я помню, в первое время все было не так уж и радужно.

- Тогда еще существовала традиция любви к советскому и российскому кино – то, что сейчас зрителю сложно даже вспомнить. Фильмом-открытием «Жовтня» стал на тот момент новый и громкий проект Владимира Меньшова «Зависть богов». И он, и его супруга, муза - исполнительница главной роли Вера Алентова - приехали на премьеру. Зрителей на показе было очень много – и я была уверена, что даже после большого перерыва кинотеатр заработает, так как он был любим зрителями. Но я была неправа.

Бесплатно на премьеру пришли многие, а чтобы восстановить жизнедеятельность кинотеатра, понадобился еще как минимум год. В кинотеатре работал один зал – тогда он назывался «Красный», сейчас это «Гегемон». На выделенные городом средства мы установили новый экран, обновили обивку кресел, отремонтировали фасад. Но главное, на что были потрачены бюджетные деньги - собственно, система звукового окружения. «Жовтень» был одним из первых украинских кинотеатров, где была установлена  профессиональная система Dolby, специалисты восхищались качеством звука. А массового зрителя все равно не было.

- Вы поняли, почему?

- Полагаю, тому было две причины. Во-первых, кинотеатр стоял на паузе почти десять лет. За это время изменилась аудитория – те, кто привыкли ходить в «Жовтень», за это время нашли замену или перестали посещать кинотеатры вообще. Во-вторых, изменился репертуар кинотеатров в целом. В 80-х и 90-х массового зрителя можно было собирать на советское и российское кино – фильмы с понятным последовательным сюжетом, нарративом, сценарно прогнозируемые. В 2000-х они таким спросом уже не пользовались, система проката была разрушена в принципе, в те годы она только начала формироваться заново.

Главное достижение кинотеатра «Жовтень» и главная причина, почему он выжил после пожара – потому что его любит зритель, он нашел свою аудиторию. Безусловно, власть, меценаты, строители приложили к восстановлению массу усилий, но главная причина выживания «Жовтня» – все же любовь зрительской аудитории.

- Как вы добивались этой любви? Как искали свой репертуар?

- Мы не искали репертуар, мы искали зрителя, который хотел бы смотреть наш репертуар (смеется). Еще одна причина по которой «Жовтень» получился таким, каким он есть – в первые годы (начале 2000-х, - МН) нас дистрибуторы не воспринимали как первоэкранный кинотеатр. На тот момент первоэкранным считался только «Кинопалац» - перестроенный под кинотеатр конференц-зал Октябрьского дворца. Потом еще и «Украина» - после ремонта и переоснащения. «Жовтень» имел «плохую» репутацию, место криминалитета, поэтому никто и не думал давать новое кино. До реконструкции конца 80-х у «Жовтня» была высокая посещаемость, но сам кинотеатр был очень отсталым технически, а после капитального ремонта и переоснащения новейшей на тот момент техникой он не успел реализовать первоэкранность, поскольку хорошо отлаженная советская система кинопоказа перестала функционировать.

После 1991 года бывшие советские бюджетные кинотеатры получили статус предприятий и впервые в своей истории могли как-то планировать собственную финансовую жизнь. Но, увы, никто из руководителей не умел этого делать, и 90% пошли по пути наименьшего сопротивления – использования помещений и получение арендной платы. Советская технологическая база устаревала, звука Dolby ни у кого не было, заведения теряли зрителя – «Жовтень» оказался на обочине культурного процесса. Зато не в стороне от криминальных групп.

Когда я пришла в 2000 году, в интернете можно было найти «Ночной клуб Al Capone (бывший кинотеатр «Октябрь»)». Бывший, понимаете. Первое, с чем я начала бороться – чтобы кинотеатр снова назывался «Жовтень», а не «Октябрь». И тогда были трудности, и сейчас снова возникли – мол, коммунистическое название. Приходили даже представители «Народного руха» тогда, просили переименовать. Я спросила: «Во что?». Мне предложили: «Серпень».

- Название «Жовтень» было у кинотеатра все 85 лет существования?

- Нет, в 1931-м он открывался как «9-е Госкино». Во время войны в оккупационном Киеве показывал кино как «Глория». После войны получил название «Жовтень». Визуальный образ названия, шрифт на вывеске фасада установлен после капитального ремонта в 1990-м. Нынешние буквы вывески идентичны старым. Для нас это как визитная карточка.

- Мы говорили о том, что вам не давали фильмы первого экрана.

- Где-то через три месяца после того, как мы открылись, на рынке появилась «Украина», и их дирекция ставила дистрибуторам условие: первый экран - только у них, и, может быть, в «Кинопалаце». Все остальные – потом. Это было плохо для «Жовтня» и с точки зрения престижа – ведь у нас было очень хорошее Dolby, и с точки зрения посещаемости.

Поиск «своего лица» начался просто с необходимости найти фильмы, которые мы могли бы показывать первым экраном. Основные прокатчики – B&H, Gemini (UFD) и «Синергия», «Киномания» – получали большинство фильмов голливудских мейджоров через Россию. «Жовтень» они как серьезную площадку не рассматривали. А нам нужно было выживать.

- И вы нашли нишу – фестивальное кино?

- Со временем. Первое, что мы придумали – фестивальные программы в партнерстве с посольствами. Именно в «Жовтне» прошел первый «Фестиваль британского кино». За ним - «Фестиваль французского кино», «Фестиваль японского кино» - из японского, кстати, родилась компания Arthouse Traffic.

Затем, чтобы привязать аудиторию и создать специальную репутацию «Жовтню», мы решили показывать кино ночью. Проект назывался «Ночной киновернисаж «Открытая зона», три фильма по цене одного. Два фильма – мейнстрим, а третий я «где-то» специально доставала. Первым был, помню, бельгийский эротический, даже близкий к порнографии «Романс Х», актрисы и режиссера Катрин Брейя, который мне дал в прокат московский киновед Кирилл Разлогов. Наше Госкино сначала выдало прокатное удостоверение, потом лично мне Анна Павловна Чмиль (глава Госкино) звонит в панике: «Мила, снимайте, у нас скандал на весь Минкульт!»... и мы сняли фильм с показа.

- Помню, были еще попытки устроить клуб - в конкуренции с «Аль Капоне».

- Да, дискотеку. Мы пытались нащупать то, что могло быть интересно зрителю – развлечения, дискотеки, работающий буфет. Кстати, тут «Аль Капоне» мог успокоиться: мы быстро поняли, что люди, которые смотрят кино, и люди, которые танцуют в клубах – это разные аудитории. И ограничились кинопоказом. «Ночной вернисаж» успешно проработал несколько лет: в основном потому, что третьим фильмом была какая-то изюминка – что-то, полученное через фестивальную дирекцию «Молодости», через посольские каналы, через мои контакты с дистрибуторами в России. Обычно речь шла о фильмах, которые иначе не могли выйти в большой прокат.

Но со временем у нас исчерпались и желание, и возможности. Это ведь большая работа по получению прокатных разрешений и покупке прав, ради одного показа на сто или двести человек. Никакого хозрасчетного профита это не приносило.

- А имиджевые плюсы?

- Да, мы стали кинотеатром особенным, со своим репертуаром. О нас заговорили зрители, а затем и дистрибуторы стали относиться к «Жовтню» серьезнее. Первым перед нами «сняли шляпу» Gemini, сейчас это UFD. Они нам предложили фильм первым экраном, мы показали хороший результат, аншлаги.

- Кроме формирования своего репертуара, имиджа, своей аудитории, над чем еще работали?

- Над увеличением количества экранов, конечно же. Первый прорыв в этом деле – расставание с клубом «Аль Капоне».

- Помню, был большой скандал.

- Они отчаянно боролись, против нас даже было открыто уголовное дело - по ничтожному поводу, но нервы помотали. Как только истек договор, а было это в 2004-м году, мы с клубом попрощались. И возникла проблема – клуб ушел, помещение освободилось, а денег на оборудование кинозала не было. С оборудованием первого, «Гегемона», нам помогли городские власти, а дальше – все сами.

Тогда начиналось время наглого имущественного передела, и наш «Жовтень» стал интересен рейдерам как недвижимость со своим земельным участком в хорошем месте. Заход за заходом у нас пытались забрать помещение. При мэре Омельченко было почти принято решение передать здание «Жовтня» с баланса нашего коммунального предприятия на баланс какого-то мифического «Дворца ветеранов». Ко мне пришли эти самые ветераны – вполне, кстати, детородного возраста – и пообещали, что мы тут сможем «сидеть и раз в неделю кино крутить». Как только я узнала об этой новости, вышла к зрителям и сообщила: «Ну что, нас закрывают. Что будем делать?» Зрители предложили собирать подписи под протестом, а юристы – организоваться в арендное предприятие и взять здание в аренду. Это был 2003 год – фактически начало нашей многолетней борьбы за кинотеатр против отъема и перепрофилирования.  А под якобы Дворец ветеранов, кстати, отдали здание кинотеатра «Слава» на Бастионной. Кинотеатра там теперь нет.

- Попыток отнять помещение «Жовтня» было много. Я могу навскидку назвать как минимум пять.

- Нас каждый раз пытались выселить разные претенденты. Никто не играл долго, всем нужно было срочно, прямо сейчас, часто – накануне выборов. За всю историю у нас было около 20 судебных процессов, порядка 80% решений – в нашу пользу. Но одно из последних решений суда по иску прокуратуры против «Жовтня», непосредственно перед пожаром, было не в нашу пользу. Формулировалось оно требованием «выселить коллектив ООО «Киноман» из помещения кинотеатра». Фантастически абсурдное  решение, потому что принято в абсолютном противоречии с Законом Украины о культуре, которым  запрещено выселять заведения культуры без предоставления аналогичного помещения. А нам ведь, конечно, никто ничего не предлагал.

- Но новые залы вы все же смогли открыть. Сколько их было перед пожаром?

- Шесть. Вторым после «Гегемона» стал «Киноман» на 200 мест, который освободился после ухода ночного клуба. Оборотных денег не было, но мне удалось договориться с партнерами и провести ремонт, техническое оснащение в рассрочку. Через два с половиной месяца в украинский прокат выходили «Троя» и «Послезавтра» - и у нас они уже шли в двух залах.

В «Киномане» первыми в Киеве появились кресла-пуфы  и диванчики на двоих. Тогда это было оригинально. Сейчас мы решили не возвращаться к этой концепции – все зрители в кинозалах находятся в одинаковом положении по комфорту.

Третьим запустился зал «Аншлаг» для показа фильмов в формате HD. До этого мы показывали только кинопленку – но не все фильмы были на пленке. Весь контент в зале HD был легальным и прошел апробацию в Министерстве культуры. На «Аншлаге» мы отработали формат показа европейского, фестивального кино, фильмов с ограниченным зрительским ресурсом. Причем кое-что мы брали у дистрибуторов, а некоторые фильмы – и напрямую, у продюсеров. Увы, это очень сложно – поддерживать такие контакты именно кинотеатру.

Затем были «Классик», «Сладкая жизнь» и наконец, «Сеанс», который открылся за несколько месяцев до пожара. Мы надували щеки, называя себя шестизальным кинотеатром, хотя цифровых залов формата DCP у нас было только два.

- Кстати о легальности контента: знаю, что в 2000-х с появлением DVD-залов возникало много проблем с оформлением прав.

- У «Жовтня» проблем не было. Мы показывали фильмы только с прокатными удостоверениями Госкино. Впрочем, и  у нас был казус. Однажды мы взяли в России ретроспективу фильмов Трюффо, оформили все прокатные разрешения, но потом, оказалось, что французы россиянам таких прав не давали… А выяснилось это, когда мы вступали в ассоциацию Europa Cinema. Французы, кстати, очень строго отслеживают все показы своих фильмов. Нам сообщили, что компания-правовладелец не продавала эти права. Оказалось, что российская компания купила во Франции права на домашнее видео, но подменила разрешение, когда передала нам коммерческий показ. К счастью, в Europa Cinema нас виноватыми не считали – но сделали замечание Госкино, которое не проконтролировало и не отследило правовую сторону вопроса.

- Europa Cinema, насколько я понимаю, организация Европейского союза?

- Да, мы в ней состояли не как полноправный член, а как ассоциированные партнеры. У них есть отдельные проекты и программы, к которым мы смогли присоединиться: Украину в этих программах представляли только кинотеатры «Жовтень» и «Киев». Несколько лет подряд мы получали ежегодный грант 10 тыс. евро от Министерства иностранных дел Франции, которым поддерживался показ определенного количества французских фильмов. Но в 2012 году у президента Януковича испортились отношения с Францией, и финансирование культурных проектов прекратилось. При этом ассоциированное членство осталось. Главное, чем занималась последние десять лет эта ассоциация – помогала аутентичным (старым) кинотеатрам, тяготеющим к показу европейского, авторского, фестивального кино, искать средства на цифровизацию кинопоказа, а также внедрять новые интересные формы работы со зрителем.

- Кстати, о цифровизации. Многим старым кинотеатрам Европы средства на это выделяла ассоциация Eurimage, к которой Украина никак не может присоединиться – хотя каждый новый министр культуры и глава Госкино обещают. Я знаю, что вы всегда агитировали  за вступление Украины в Eurimage.

- Да, туда могут вступить не только страны-члены Евросоюза, и мы вполне могли бы участвовать в этом процессе. История с Eurimage тянется с 2002 года, когда перспектива такого членства была намечена Законом, но требование закона не исполнено. До конца понять логику отказа правительства от этого членства нельзя.

Раньше цена вопроса составляла 300 тыс. евро. На самом деле стоимость годового участия рассчитывается по какой-то формуле, более точную сумму я сейчас назвать не смогу, но не думаю, что она сильно изменилась. Но вы меня извините, сейчас на каждом питчинге Госкино делят гораздо большие суммы – говорить о том, что бюджету трудно выделить ресурс на участие, уже глупо.

Намного более вероятна версия о том, что Украина не вступает в Eurimage из-за непрозрачности кинобюджетов. Ведь после вступления в Ассоциацию, чтобы получить финансирование украинскому проекту, придется показать сметы, а далеко не все украинские проекты готовы их показать. А не покажут сметы – ничего не получат. Так что, получается, выгоднее в Eurimage не вступать, чтоб не было лишних контролеров…

Финансирование проекта в рамках Eurimage – от 7 тыс. до 700 тыс. евро. Но что самое «сладкое», как говорят на Кавказе: фильмы, произведенные с участием Eurimage, автоматически получают рынок тех кинотеатров, которые входят в ассоциацию Europa Cinema, а это более тысячи кинотеатров мира – в Европе, США, Японии, Африке – во многих странах всех континентов, где показывают европейское кино.

- «Жовтень» стал одним из первых кинотеатров, который начал показывать украинское кино, даже когда оно было маргинализированным. Расскажите, как вы к этому пришли, и как на него сейчас ходит зритель.

- Не могу сказать, что «Жовтень» - нишевый кинотеатр, это будет неточно. Правильнее сказать, что мы пытаемся работать в формате актуальной культуры – поэтому показ украинского кино, как нового, так и ретро, мы всегда осуществляли с радостью. Это сейчас, последние несколько лет, Центр Довженко начал возрождать традиции ретро-показов, актуализируя свои архивы пленки. «Жовтень» и раньше по  нашей инициативе делал такие ретроспективы. В 2007, например, я решила, что было бы интересно показать фильмы Олеся Янчука. Тогда еще не было «Владыки Андрея», но уже были «Залізна сотня», «Голод-33», «Нескорений». И у нас была очень хорошая посещаемость – Олесь Спиридонович был удивлен. Он фильмы снимал, но никогда до этого не имел связи с аудиторией – его фильмы выходили на телевидении. А тут на «Залiзну сотню» пришли с украинскими флагами.

Когда Роман Гургенович Балаян снимал «Райские птицы», мы сделали ретро-показ «Полеты во сне и наяву», перед зрителями выступил Олег Янковский. «Тени забытых предков» мы показывали задолго до того, как о нем вспомнили к 50-летию. Мы тогда делали ретроспективу Параджанова в сотрудничестве с Ереванским музеем Сергея Параджанова - параллельно с выставкой.

Так постепенно выяснилось, что у украинского кино есть зритель. Мы первыми показали сборник «Мудаки. Арабески», когда никто не понимал, что это такое, и как на это можно продавать билеты. Называли и самодеятельностью, и порнухой... Я же только сказала режиссеру Владимиру Тихому, чтобы взял в Госкино прокатное удостоверение. Мы заработали, кстати, 100 тыс. грн – фантастическая сумма для альманаха короткометражек. Вторая подборка фильмов была уже хуже – многие поняли, что украинская короткометражка стала «путем в профессию», и таких альманахов стало слишком много. Потерялась острота.

Но «Жовтень» все равно показывает короткометражки – в наших маленьких залах такое кино идет хорошо. Когда 10-15 человек приходят в большой DCP-зал – это нонсенс, но те же люди в HD-зале на 30 человек - это нормально экономически. Мы вообще, по-моему, никому из украинских продюсеров не отказали. Было такое, что кто-то «Жовтень» обошел, я сейчас уже и не вспомню, кто именно, но все украинское кино, которое было снято и которое нам предложили выпустить на экраны – демонстрировалось. С большим или меньшим успехом – отдельный вопрос. «Поводырь», разве что, не успел – он выходил в прокат после пожара.

- А какой украинский фильм собрал больше всего?

- «ТойХто...», кажется, пока никто не переплюнул. «ТойХтоПройшовКрiзьВогонь» Михаила Ильенко собрал у нас около пяти тысяч зрителей. В целом, украинские фильмы у нас идут как у всех, только лучше – аудитория «Жовтня» интересуется отечественным кино. Кстати, с открытия после пожара не было ни одного дня, чтобы в «Жовтне» не показывали украинское кино в репертуаре.

- А хуже всего какой украинский фильм прошел?

- «Плен» - первый фильм, на премьеру которого не было продано ни одного билета.

Фотоальбом, посвященный истории «Жовтня»

- К 85-летию «Жовтня» вы тоже подготовили показы украинских картин.

- Да, ретроспективу «Свое кино». На наш взгляд, подборка фильмов отвечает на вопрос «как украинское кино влияло на формирование национальной идентичности». В день нашего праздника, накануне Дня украинского кино, мы проведем конференцию, на которой попытаемся ответить на этот же вопрос. Безусловно, дискуссия не обойдется без упоминания новых украинских картин, которые представляют не советский или антисоветский, не российский или антироссийский, а свой, наш взгляд на мир. Из новых картин яркий пример – «Моя бабушка Фанни Каплан». Это кино – безусловно наше украинское, по мироощущению и взгляду на историю.

Кроме того, гвоздем программы юбилейного вечера станет фотоальбом с историей кинотеатра. Второй изюминкой станет «Кинопанорама украинского кино» - представление тех фильмов, которые точно выйдут в прокат в этом году, только полный метр. Я категорически не согласна с позицией многих продюсеров по прокату в Украине. Сейчас отношение к нему следующее: все хотят получить деньги на фильм, снять кино, потусоваться на фестивалях, желательно международных. А дальше - хоть трава не расти, украинский зритель никого не интересует. Поэтому мы и хотим возродить  «Кинопанорамы» - показ в кинотеатрах материалов о новых украинских фильмах. Если пройдет хорошо, возможно, презентации в формате «Украинской кинопанорамы» станут регулярным явлением.

- Фильм-открытие «Жовтня» в 2000 году был российским. В 2015 году фильмом-открытием стала голливудская картина. На 85-летие не хотите показать украинское кино?

- 26 января 1931 года кинотеатр «Жовтень» открывался фильмом «Гегемон» Николая Шпиковского – ленту о пролетарской борьбе шахтеров Донбасса производства Киевской киностудии, ныне имени А.П.Довженко. Невероятно скучный фильм. Мы его показывали на 75-летие кинотеатра, и редкий зритель досмотрел до конца.

А в 2015 году мы должны были открываться украинским фильмом, но нам его не дали. Мы хотели в честь открытия показать фильм «Гетьман» Ямбурского, но фестиваль «Молодость» поставил перед продюсером условие, что если «Жовтень» откроется этим фильмом, то они его не возьмут во внеконкурсный показ. Для меня это стало шоком. Затем я просила «Живую ватру» - нам тоже ее не дали, сказали, что хотят по фестивалям проехать. Я говорила с Филиппом Ильенко, говорила со всеми продюсерами – украинских фильмов просто не было. Поэтому Arthouse Traffic предложили нам фильм «Юность» Соррентино – фильм для нашей аудитории. Впрочем, без украинского кино не обошлось – в одном из залов мы на DCP показали «Тени забытых предков», а в HD залах - подборку украинских короткометражек.

Для кинотеатра «Жовтень» «Юность» стала, кстати, вершиной кассового успеха – 10 тыс. проданных билетов и 600 тыс. грн бокс-офиса. Ни в одном другом кинотеатре Украины такого успеха у «Юности» не было. Наш зритель ходит и в другие кинотеатры – но за другим кино. За фестивальными, артхаусными фильмами наш зритель возвращается в «Жовтень».

Сегодня у нас, конечно, не открытие, но все же праздник, и вопрос, что показывать на 85-летие, мучил меня давно. Я уже видела «Фанни Каплан», видела «Горлицу» - и продюсеры, и Госкино мне отказали, когда я попросила хотя бы один некоммерческий показ. B&H не хотят делать даже 5-минутную презентацию «Гнезда горлицы» для «Кинопанорамы», что уж говорить о показе... Пришлось их вычеркнуть. В какой-то момент была договоренность с режиссером Олегом Фиалко о документальном фильме про Джамалу, но опять начались «терки» – хотят фестивалить, хотят искать дистрибьютора, боятся. В итоге на празднике – премьера отличного голливудского кино «Салли».

- Вернемся к событиям 2014 года. Сложно представить другой украинский кинотеатр, поджог которого собрал бы митинг протеста.

- Я и сама не до конца понимаю этот феномен. Важно вспомнить, чего требовали люди, которые в 2014 году вышли к мэрии защищать «Жовтень». Они же не требовали просто восстановить здание, хотя мы его в итоге и восстановили. Постановка вопроса была «предоставить кинотеатру другое помещение». Все знают, что вокруг «Жовтня» годами цементировалась аудитория фестивального, артхаусного кино, и зрители требовали именно возможности продолжать смотреть такое кино, такой репертуар в одном месте.

- Но в итоге получить новое помещение вы не смогли?

- Пытались. У нас были попытки найти приют и в Украинском доме, где стоит техника DCP, и в кинотеатре «Зоряний», который уже не кинотеатр… В итоге не сложилось.

- Понятно, что пожар стал для вас шоком. Но после вы переосмыслили концепцию «Жовтня», воспользовались ситауцией, чтобы начать все сначала?

- 29 октября 2014 года была не просто неожиданность, а, как говорила Тимошенко, «всепропало». Но во время пожара приехал Виталий Кличко. Стоял не меньше часа, и говорил мне: «Мы отстроим». Я отнеслась к заявлению скептически – что отстроить? Еще даже неясно, что сгорело, хотя горит уже так, что крыша трещит. Но при этом что-то в седрце запало. И, вы знаете, тот набор слов, обещаний, которые я от Кличко слышала – они все были реализованы. «Жовтень» - это ярчайшая иллюстрация выражения «мужик сказал – мужик сделал», хотя восстановление, безусловно, зависело не только от него, и это не только его заслуга.

А дальше были два голосования в Киевсовете, сложные, с митингами за и против восстановления кинотеатра, с протестами Гордона в зале Рады. Но решение в пользу «Жовтня» было принято. И дальше пошла позитивная «волна»… Поэтому я думала, конечно, о новой концепции, о проекте, но с другой стороны меня эта волна подхватила и несла. Через неделю после пожара ко мне пришли молодые архитекторы из AIMM Group и заявили: «Мы – зрители вашего кинотеатра. Мы готовы предпроектные предложения сделать бесплатно, по собственной инициативе». И ходили с рулеткой по пожарищу уже в тот же вечер. Пришел эксперт по зданиям Артем Билык и предложил на меценатских основаниях провести экспертизу разрушенного здания. Все это помогло реализовать проект реконструкции быстрее, фактически в рекордные сроки.

Важные решения власти, за которые боролась я и общественные активисты, – сохранить стилистическое решение фасада, сохранить объем, ничего не достраивать, сохранить функциональное назначение - «кинотеатр». И никаких торговых центров! И в рамках этих задач я боролась за то, чтобы «Жовтень» остался шестизальным кинотеатром. Ведь на руках у проектировщиков были документы капитального ремонта 1990 года, и по ним у «Жовтня» было два зала. А как им объяснить, что мы, можно сказать, в «чуланчиках», на свободных площадях сделали залы. К счастью, архитекторы и строители пошли нам навстречу, и сегодня у «Жовтня» шесть залов – три DCP и три HD.

- Ну и последний вопрос: 85 лет - возраст зрелый, но о будущем думать никогда не поздно. Что планируете для «Жовтня» в дальнейшем?

- Знаете, кому еще скоро исполнится 85 лет? Давиду Черкасскому. И по секрету вам скажу, он готовит новые проекты, о которых расскажет на нашем юбилее в кинопанораме. «Жовтень» тем более думает о будущем. Смотреть в прошлое надо, и «Жовтень» всегда может черпать в своем прошлом оптимизм для взгляда в будущее. За годы истории – непростые, а часто и трагические – «Жовтень» выжил, выстоял и стал краше. На сегодняшний день количество зрителей, посещающих кинотеатр «Жовтень», практически удвоилось по сравнению с 2014 годом. И, что не менее важно, от зрителей очень мало замечаний.  А значит, им нравится кинотеатр и то, что мы делаем.

Людмила Борисовна, руководствуясь правилом, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, отправила меня в путешествие по коридорам реконструированного юбиляра накануне 85-летия. Признаюсь, выглядит «Жовтень», несмотря на свой внушительный век, стильно, модно, молодежно:

Винтаж, например,

Без проблем соседствует с модерном

А конструктивизм -

С кубизмом

Кино - с музыкой

А пища для души - с пищей вполне буквальной

С днем рождения, «Жовтень». Многая лета! Главное - не жечь свечи на именинном торте.

Фото Кирилла Авраменко