«Кинопанорама» преткновения. Кто и почему претендует на здание кинотеатра. Часть 1

Иногда я рассказываю вам подробности самых интересных сделок Голливуда и медиаиндустрии Штатов. Да и не только я: сделки в $70 млрд не заключаются незаметно, так что общественность так или иначе оказывается в курсе договора, например, Disney и Fox.

Но неприятным побочным эффектом от такой осведомленности оказывается другое: порог чувствительности у общественности упал. Теперь сам по себе факт, что в центре Киева - на улицах Городецкого и Шота Руставели - одновременно закрылись сразу два кинотеатра - «Украина» и «Кинопанорама» - уже никого не удивляет. Тот факт, что один из этих кинотеатров, «Кинопанорама», прекратил деятельность без объявления войны, чем спровоцировал киевских синефилов на целый митинг-протест, тоже. Даже тайная (и быстро ставшая явной) личность покупателя - ISTIL Group Мохаммада Захура - не вызвала особого волнения.

Отныне и надолго, увы, все украинские сделки померкли: аудитория не интересуется происходящим без скандала, а желательно - кровопролития, шантажа или хотя бы коррупции.

Но директор «Кинопанорамы» и все сочувствующие могут не переживать: несколько скандалов я им обязательно обеспечу. А есть ли в этой истории кровопролитие или хотя бы кровосмешение, не расскажу - читайте и все узнаете.

В ходе расследования этой запутанной сделки и сопровождающих ее историй мне удалось найти срезу несколько сюжетных линий, которые вас заинтересуют. И рассказывать вам о них я буду частями.

Для начала напомню: стена к стене со зданием кинотеатра «Кинопанорама» располагается киевская синагога Бродского. И сотрудники общинного центра, например, имеют свое видение сделки. Обсуждая «внезапно» возникшую проблему закрытия и возможного сноса кинотеатра «Кинопанорама», киевляне зачастую забывают об одном важнейшем участнике истории. Это – еврейская община, которой изначально принадлежало здание Купеческой синагоги, в советское время ставшее храмом киноискусства под названием «Киопанорама». О том, как известнейшие евреи Киева построили народную синагогу, что происходило с ней в течение века и намерена ли еврейская община искать компромисс с киносообществом, я узнавала у помощника главного раввина Украины Давида Мильмана.

Разговор предлагаю вам полностью, без купюр: для лучшего понимания контекста это важно. Но прошу иметь в виду, что это только один взгляд на ситуацию, не самый беспристрастный.

- Давайте начнем с самого начала: когда и на чьи деньги была основана и построена Купеческая синагога, здание которой позднее превратилось в «Кинопанораму»?

- Я начну с еще более далекой истории. До 1905 года здесь (разговор происходил в синагоге Бродского на ул. Шота Руставели, – МН) находилась черта оседлости, которая проходила от Европейской площади и нынешнего Украинского дома до Демеевской площади, автовокзала и ВДНХ с другой стороны. На очерченной этими линиями территории могли жить только евреи-купцы первой гильдии. Поэтому синагога Бродского строилась для небольшого количества, как некое элитное заведение для них. Это, пожалуй, как нынешние олигархи. Когда черту оседлости ликвидировали, здесь, в центре Киева, смогли жить и находиться евреи всех сословий. Естественно, что синагога Бродского начала испытывать, мягко говоря, дефицит места. И тогда было принято решение построить синагогу побольше, которую назвали Купеческой. Ее строил Лев Бродский, старший брат Лазаря Бродского. Итак, обе синагоги построили братья Бродские: ту, где мы находимся – Лазарь, Купеческую – Лев.

- Кому тогда принадлежала земля? Лев ее купил?

- Да, конечно. Она принадлежала семье Бродских. Мне даже показывали по большому секрету кадастры того времени, в которых все это обозначено.

- После того, как Купеческая синагога была построена, причем довольно быстро, всего за два года – в 1898-1899 годах – она стала действующей?

- Да, именно.

- И действовала она до?

- До 1935 года.

- То есть приход советской власти не прервал ее культовое использование?

- Советская власть поначалу позиционировала себя как ранняя Америка. То есть декларировала, например, свободу вероисповедания. Антирелигиозные идеи появились позже, когда власть столкнулась с тем, что религия ей мешает. Дело в том, что социализм и атеизм – это же тоже религия, просто построена на постулате, что бога нет. И когда сошлись две религии, одна из которых – тысячелетняя, а вторая только родилась, то естественно, что молодая должна была сначала выжечь землю, а потом уже строить что-то свое. Поэтому началась война с религией, которую сначала объясняли сугубо экономическими причинами. Например, под предлогом потребности в меди снимали колокола в церквях, изымали золото, серебро и драгоценные предметы для нужд молодого правительства. Затем уже это развилось в другую форму антирелигиозности. Например, я видел письмо группы евреев-кустарей, которые в 1926 году писали, что в Киеве действовало 134 синагоги, а вот клуба, где могли бы собраться нерелигиозные евреи, до сих пор нет. Таким образом, в этом письме они просили, чтобы синагогу Бродского преобразовали в клуб кустарей. И власть сразу же пошла навстречу просьбам трудящих, преобразовав действующую синагогу в клуб. Затем там был кукольный театр, и только в 1990-х еврейская община вернула себе здание, восстановив в нем синагогу.

- Возвращаясь к вопросу Купеческой синагоги, что известно об условиях ее строительства?

- Скажу так. Раз в несколько лет киевская мэрия выпускает сборник «Храмы Киева», в котором, в том числе, есть раздел «Синагоги» Киева». Есть в сборнике и Купеческая синагога, вот, пожалуйста (показывает статью о Купеческой синагоге в книге):

- Но фотографий здания именно в статусе синагоги мне найти не удалось.

- Дело в том, что доступ в архивы затруднен. До недавнего времени на архивах сидели коммунисты, и найти нужную информацию было либо невозможно, либо крайне сложно. Так что у нас особого доступа к ней не было, и сейчас он тоже не появился.

- В каких архивах вы пытались искать информацию?

Исторический архив Киева, комитет архивов, в еще каких-то – в каких мы только ни пробовали!

- Тогда спрошу так: когда синагога уже была построена, на чьем балансе, выражаясь современным языком, она находилась? Строил Лев Бродский за свои деньги, а потом?

- Он передал синагогу еврейской общине. Здание синагоги традиционно принадлежит еврейской общине.

- До какого момента синагога принадлежала общине?

- В 1917 году была проведена всеобщая национализация. Все, что принадлежало кому-либо, согласно декрету о национализации, стало принадлежать государству. Единственным собственником всего, включая культовые сооружения, такие как синагоги, было объявлено государство.

- Что произошло со зданием после национализации?

- У евреев было право аренды здания. Они арендовали у государства помещение для удовлетворения своих культовых нужд. Но вся утварь, включая свитки Торы, имела свои инвентарные номера и принадлежала государству. При этом основные ценности, такие как серебро и золото, были вывезены. Торы вывезли уже тогда, когда перепрофилировали здание. Сначала их попросту собрали в одну кучу, а затем вышло письмо, как сейчас бы сказали, от имени начальника киевской полиции, о создании так называемого архива исторических рукописей, куда свозили все, что не имело прямой материальной ценности (то есть, все, что не содержало золота-бриллиантов), всю религиозную литературу из церквей, синагог, мечетей и т.д. Затем этот архив объединили с милицейским, а затем и с общим историческим.

- Как здание Купеческой синагоги пережило войну?

- Начиная с 90-х годов мы долго и нудно пытались вернуть себе это здание. Одним из главных аргументов против возвращения был именно тот, что здание якобы плохо пережило войну, было разрушено и затем восстановлено уже не как синагога, а как кинотеатр, что не сохранилось характерных следов, что религиозные признаки были утрачены и т.д. На самом деле это неправда. Никакой информации, даже недостоверной, о том, что в здание, например, попал снаряд, не было. Более того, сбоку здания до сих пор видны оконные отверстия характерной арочной формы, хоть они и заложены кирпичом. Помимо этого, нигде нет определения, что такое культовое сооружение, какой в нем, грубо говоря, процент аутентичности должен сохраниться, чтобы считать его таковым.

- Получается, это вопрос юридической изворотливости или здравого смысла?

- Это вопрос жадности. Дело в том, что каждое здание, тем более в центре города, имеет стоимость, и очень неслабую. Даже не столько здание, сколько земля. В случае с «Кинопанорамой» это сыграло решающую роль. Когда ее приватизировали, то делали это с нарушением закона, потому что предложение было подано с голоса. Я изучал стенограмму того заседания Киевсовета, и соответствующее решение противоречили положению Киевсовета, согласно которому предложения «с голоса» не рассматриваются, если речь идет об имуществе. Сначала проект решения должен пройти профильные комиссии, и только затем депутаты в сессионном зале могут его рассматривать. В нашем случае было примерно так. Предложение было внесено с голоса, мол, давайте передадим здание коллективу, потому что они просят. Депутаты и проголосовали «за». Такой практики не было за исключением точечных, самых «вкусных» участков. Скажу более: на момент этого голосования уже существовал проект реконструкции здания «Кинопанорамы» и строительства на этом месте бизнес-центра с подземным паркингом. Ситуацию спасло только то, что местные жители, понимая, что их ждет, восстали, и Черновецкий не решился идти против них.

- Что за проект? Вы его лично видели? Почему прежде вы называли имя Вагифа Алиева как заказчика этого проекта?

- Тогда мы ходили на прием к Вагифу Алиеву, который стоял за этой приватизацией. То есть приватизировал-то вроде как трудовой коллектив, но затем он был уволен, и там остался только директор, которого назначил Алиев. Мы видели даже макеты проекта. То есть не просто рисунки на бумаге, а объемные макеты.

- Получается, участие Вагифа Алиева в проекте – это не слухи?

- Нет. Мы все видели своими глазами. Потом, когда Вагиф Алиев понял, что дело пахнет плохо, что местные жители организовали инициативную группу и протестуют против проекта, который с высокой степенью вероятности повредит и даже разрушит соседние дома, то отказался от своей идеи и продал кинотеатр.

- Продал кинотеатр, землю под ним или все вместе?

- На этапе, о котором знаю я, это был целостный имущественный комплекс, переданный трудовому коллективу. Но здесь есть парадокс, потому что трудовой коллектив, который тогда работал на муниципальном предприятии, заплатил за здание городу. То есть взял деньги из городской казны и туда же их заплатил. Я понимаю, что в это сложно поверить, но так оно и было.

- После этого Вагиф Алиев продал «Кинопанораму» Мохаммаду Захуру?

- Да, но это была не продажа в виде перерегистрации с переходом права собственности от одного лица к другому, это была просто смена руководителя предприятия. Я думаю, что до сих пор собственником здания является трудовой коллектив кинотеатра «Кинопанорама». Ведь продажа была бы проблематичной. С одной стороны, она усиливает юридические позиции владельца, но с другой – на любом этапе можно спросить: «Почему, если трудовой коллектив продал кинотеатр, то казна города не пополнилась?».

- Расскажите, какие действия еврейская община предпринимала в 90-х годах, чтобы вернуть себе здание «Кинопанорамы». И почему, например, вам удалось вернуть синагогу Бродского, а Купеческую – нет?

- В начале 90-х был непродолжительный период так называемого украинского романтизма, когда люди сами верили в то, что они создают новую страну, в корой все будут жить лучше, справедливее, честнее. И даже если человек в это не верил, он, будучи чиновником, не мог открыто это декларировать, ему нужно было хотя бы внешне демонстрировать свою приверженность высоким моральным принципам. Как раз Александр Омельченко был, пожалуй, последним романтиком на посту мэра Киева. Конечно, на чем-то он зарабатывал, но он не мог делать это явно и цинично, потому что зависел от общественного мнения. Тогда у народа еще не было того отчаяния, которое порождает равнодушие. Плюс ко всему, возвращением синагоги Бродского активно занимался Рабинович, он знал, как разговаривать с чиновниками, на каком языке, и очень помог.

- То есть синагогой Бродского вы просто начали заниматься раньше, чем Купеческой, и не успели вскочить в вагон?

- Да. Боялись, что если попросить слишком много, то не дадут ничего. И так радовались тому, что получили эту [синагогу Бродского], что несколько утратили темп.

- По вашим оценкам, как много в здании «Кинопанорамы» осталось от еврейской синагоги? Насколько сильно его перестроили и достроили в 50-х?

- Насколько я знаю, его практически не перестраивали. Были косметические перестройки, но не глобальные. Но доказать это невозможно без экспертизы, которую мы провести не можем. Хотя без нас владельцами здания уже было сделано штук десять этих экспертиз.

- То есть основной кинозал сохранил свой объем со времен синагоги?

- Это был большой молитвенный зал.

- Если вам удастся вернуть здание «Кинопанорамы» еврейской общине, что будете с ним делать?

- Если нам это здание вернут, то, не хочу никого обманывать: думаю, там будет культовое сооружение. Потому что история повторяется: как и сто лет назад, действующая синагога Бродского уже не может полноценно выполнять свои функции, потому что физически не хватает места для размещения людей, особенно в религиозные праздники. Плюс к всему, синагога – это всегда центр еврейской жизни, в отличие от церкви, это не просто храм. Здесь занимаются с детьми, с пожилыми людьми, здесь много разных программ, которые мы не имеем возможности расширять, потому что у нас не хватает места.

- Я правильно понимаю, что у вас не может быть компромисса с кинематографическим сообществом?

- Нет, не может. Зачем им вообще это здание? Вот в двух шагах стоит полупустой кинотеатр «Киев». Понимаете, это придуманная проблема для того, чтобы получить здание, не заплатив денег в бюджет. Кинотеатр стоит закрытым уже три месяца, и под ним нет демонстраций с требованием показать андеграунд, украинское кино и так далее. Нет ничего подобного.

- Ну, вообще-то были фестивали и протесты перед кинотеатром, и закрылся он только с 1 октября.

- Он закрыт дольше, это официально объявили только недавно. Но возвращаясь к теме кино: я не могу говорить вместо раввина или правления общины, но с точки зрении человеческой логики там не может быть кинотеатра.

- Что вы делаете сейчас для возвращения здания, какая у вас вообще юридическая позиция?

- В свое время, примерно в 2006-2007 годах, мы обращались в суд, и несколько судов нам удалось выиграть. Более того, на здание даже был наложен арест, потому что там действительно была грубо нарушена процедура приватизации, не был учтен культовый статус сооружения. Хотя, напомню, в Киевсовете прекрасно знали об этом, просто предпочли вовремя забыть. Но после выигранных нами судов что-то произошло. Я не могу сказать, что кто-то дал взятку в миллион долларов, ведь я ни при чем подобном не присутствовал, но мы начали резко проигрывать. На этом тема закрылась, и мы решили, что будем ждать, пока к власти в стране придут некоррумпированные люди, которые будут знать, что такое закон о реституции, и что в соответствии с нормами этого закона здание должно быть передано нам. Засуетились мы, когда узнали, что его хотят снести, потому что невозможно передать ничего. Вот и все. Бороться с коррупцией, не имея денег, невозможно, в таких условиях всегда прав тот, у кого больше денег.

- Похоже, ваши ожидания пока не оправдались, потому что тогда за решение о передаче «Кинопанорамы» в составе Киевсовета голосовали в том числе нынешний мэр Киева Виталий Кличко и замминистра регионального развития, строительства и ЖКХ Лев Парцхаладзе.

- Вопрос голосования в коррупционной стране – это вопрос финансирования. Есть система взаимозачетов, но в конце где-то лежит мешок с деньгами, который и влияет на голосование.

- Как вы оцениваете шансы еврейской общины на возврат здания? Кто теперь должен вернуть вам здание, если оно уже не принадлежит Киеву?

- Во-первых, передача «Кинопанорамы» в рамках приватизации происходила с нарушениями. И во-вторых, передавали именно кинотеатр, а Захур утверждает, что показывать там кино – нерентабельно, и поэтому хочет построить гостиницу. Поэтому решение Киевсовета о передаче может быть отменено. И после отмены этого решения в силу вступает закон о реституции.

- И тут снова возникает вопрос о Виталии Кличко, который тогда голосовал за передачу «Кинопанорамы», а в случае, если это решение будет отменено, должен будет передать здание еврейской общине в рамках закона о реституции.

- Повторяю: я понимаю, что разговоры о борьбе с коррупцией заканчиваются разговорами. Говорить и что-то сделать, тем более, бесплатно, - это совсем разные вещи. И здесь не вопрос Кличко как личности, тут дело в том, что он представляет собой некую бизнес-группу, задачей которой является заработок денег. Условный Майкл Блумберг придет в Киев еще очень нескоро.

- Что вы намерены делать дальше для защиты здания?

- Не могу сказать. Сейчас идут активные консультации.

- Вы определяетесь с юридической стратегией?

Чтобы была юридическая стратегия, нужны независимые суды. Другой вариант – мешок с деньгами, который нужно принести в суд и сказать: «Вот вам взятка, примите нужное нам решение». Третьего варианта в стране нет.

- Догадываюсь, что взятку в суд вы не понесете, но смею предположить, что деньги у еврейской общины есть.

- Это иллюзия. Богатые евреи есть, я этого не отрицаю, но их всегда было меньше, чем бедных. И во главе угла стоит именно помощь бедным. Тем более, с потерей Донбасса и появлением потока беженцев стало еще сложнее. Мы даже построили под Киевом поселок для беженцев из Луганска и Донецка. Кроме того, у нас работает благотворительная столовая, в которой мы кормим неимущих людей, у нас есть медицинская программа. И сказать людям, что мы все это свернем ради того, чтобы отнести взятку в суд, наш раввин попросту не сможет. Кроме того, давать взятки в суде – противоречит нашей религии.

- Пожалуй, как и любой другой.

- Про все религии не знаю, а у нас написано, что взятка искажает правосудие. Один раз сверни с дороги, и ты обязательно придешь не туда. Праведных целей нужно добиваться праведными методами.

- Собственно, я и не предлагаю вам давать взятку, я спрашиваю вас о другом методе: о возможности выкупить здание. Вы пробовали договориться об этом с Мухаммадом Захуром?

- Для этого нужно очень много денег, которых у нас, как я уже говорил, особо нет. Но скажу, что мы пробовали договориться еще с Вагифом Алиевым. Я лично принимал участие в той встрече. Он попросил тогда $25 млн, что для нас - огромные деньги.

- Приватизировали «Кинопанораму» за неполных 7 млн грн.

- Может, и так, но нам Вагиф Алиев озвучил свои условия. Для него же это была инвестиция. Он предполагал, что будет иметь с этой истории определенный выхлоп. Как – то ли построить там бизнес-центр, то ли приняв от нас оплату – ему было без разницы. Но отказаться от своей выгоды ради каких-то высших материй – это не его история.

- И все же, с Захуром вы пробовали общаться?

- Пробовали, но с каждым разом сумма только увеличивалась.

На этой ноте предлагаю вам переваривать полученную информацию и помнить, что козыри остались в рукаве, а мнений о вопросе обычно столько же, сколько интересов в нем пересекаются.

И поскольку это лишь одна из заинтересованных сторон - не переключайтесь. За добавкой можно будет зайти уже в ближайшее время.

Фото - facebook.com, youtube.com