Тимур Бекмамбетов: «От многих унижений в Голливуде меня спасла маленькая хитрость»

Встретить Тимура Бекмамбетова на каком бы то ни было отраслевом мероприятии в Украине становится все сложнее. Будучи человеком коммуникабельным и понимая, что общение с любой аудиторией может принести определенную пользу, режиссер и продюсер соглашается стать гостем мероприятия. Но в последний момент, в силу своей занятости, визит отменяет и проводит мастер-класс или творческую встречу по скайпу. Так было в Киеве, так случилось и в Одессе.

Во встрече, состоявшейся в рамках Международного кинофестиваля, было что-то завораживающее: как справедливо заметил один из зрителей, лицо Тимура, выведенное на большой экран, нависало над полутемным залом, как будто он - некое божество, посылающее людям откуда-то сверху кинематографические заповеди.

Божество, впрочем, оказалось довольно дружелюбным: Тимур, как и всегда, старался донести свою точку зрения максимально просто и понятно, много шутил и был весьма снисходителен даже к откровенно странным вопросам.

Чтобы попасть на встречу с Тимуром, пришлось выстоять очередь

Несколько раз связь обрывалась

что каждый раз вызывало разочарованный вздох всего зала

Встреча проходила в формате Q&A, от которого я решила не отходить. Предлагаю ознакомиться с самыми интересными и смешными вопросами-ответами, в которых, помимо прописных истин, содержится полезная информация о внутренней кухне Голливуда, методах работы Тимура и его новых проектах:

- Вы были соавтором технологии «Киноязык», позволяющей переводить текст сценария в анимацию. Расскажите, как она появилась.

- Идея появилась года четыре назад, когда мы делали аниматики для фильма «Особо опасен». Работы было много, и мы подумали, хорошо бы создать компьютерную программу, которая могла бы переводить текст в мультипликацию. Идея, на первый взгляд, безумная, но основанная на умозаключении, что киноязык подчиняется тем же законам, что и любой другой язык. И если есть алгоритмы перевода с испанского на английский, то почему нельзя прописать алгоритм, который переводил бы текст с языка обычного на язык кино.

Потом случилось чудо: три года назад был запущен проект «Сколково», в рамках которого собирались идеи, которые возможно реализовать исключительно в рамках этого проекта. И меня спросили, есть ли что-то, что бы я хотел воплотить в жизнь. Благодаря образованию «Сколково», мы познакомились с компанией ABBYY, которая много лет разрабатывала переводчики с языка на язык: они нас проконсультировали и помогли создать так называемое семантическое дерево языка, в котором каждому понятию есть эквивалент в виде изображения. Это позволило сделать так, чтобы перевод происходил автоматически. С тех пор прошло два года, программа существует в виде онлайн-версии.

Здесь я хочу сделать небольшое отступление и показать вам, как работает технология. Вот один из роликов, сделанных пользователями при помощи онлайн-версии программы, о которой говорил Тимур:

На этом же YouTube-канале можно ознакомиться с другими пользовательскими роликами. Ну а теперь вернемся к рассказу Бекмамбетова:

- В конце года программа будет выпущена в общее пользование в виде приложения для мобильных телефонов и планшетов, которое позволяет людям общаться друг с другом при помощи мульт-посланий. Я пишу некий текст, шлю вам, вы мне отвечаете своим текстом и в конце концов из этого можно сделать мультфильм, который потом можно загрузить в Facebook, на YouTube, куда угодно. Так наше общение будет реализовано в форме кино. Это первое применение этой технологии.

Второе применение мы придумали вместе с фондом, помогающим детям, больным иммунодефицитом. На основе технологии разработана программа, позволяющая детям создавать трехмерные модели из пластилина, которые автоматически загружаются в программу. И дальше дети могут самостоятельно писать и рассказывать любые истории про своих героев. То есть, это такой детский продукт, в котором миллионы детей могут создавать мультфильмы.

Кроме того, этот язык мы использовали для создания тестового мультипликационного продукта для телеканала Comedy Central. И поняли, что при помощи нажатия клавиши Paste можно создать 24 часа телевизионного контента в течение трех минут. Ты просто берешь набор анекдотов, копируешь их в браузер, нажимаешь клавишу Enter, и у тебя получается фильм. Я немножко утрирую, но в принципе это так... Бесспорно, это самое начало пути - и в смысле качества, и в смысле количества вовлеченных людей, но я вижу у этой технологии большое будущее. Так же, как когда-то для нас было необычным появление YouTube, дающего возможность самим что-то снимать и загружать в интернет. Но тогда это было просто видео, а теперь новая технология позволит делать обычным пользователям мультипликационные фильмы.

- На волне успеха «Ночного дозора» вышла культовая онлайн-игра «Дозоры». Я увлекся этой игрой и был там под ником «Батька Махно». А когда вышел «Дневной дозор», в нем появился новый персонаж - Батька Махно. Так вот, кто рекомендовал вам воткнуть его в фильм?

- А вы играли за Темных или за Светлых?

- За Темных, конечно.

- Да, у нас свои связи с Темными, и, соответственно, они нам порекомендовали экранизировать вашу персону (улыбается)... А вообще, это было прекрасное время, время больших надежд нашего кино. Казалось, что мы сейчас очень легко всех обгоним и  перегоним, что у нас начинается светлая полоса свободного и необыкновенного творчества... К сожалению, не все оказалось так гладко, на смену светлым годам пришли темные годы, и иллюзия легкости тоже, к сожалению, прошла. И сейчас я вспоминаю «Дозоры» с чувством особенного удивления: как нам вообще пришло в голову сделать такое в той ситуации? Как это все вдруг превратилось в событие? Я до сих пор благодарен Константину Эрнсту, который положил на это свою репутацию, сильно рисковал... в общем, надеюсь, что у каждого кинематографиста будет в жизни такой светлый момент, который был у нас, когда мы сняли «Дозоры».

Собственно, Батька

- Есть режиссеры, которые вышли из актеров: как вы к ним относитесь, и какой путь лучше выбрать с самого начала - сразу учиться на режиссера или стать актером?

- Я сам сначала учился на энергетика, целых два года. Но меня отчислили за профнепригодность. Потом я учился на художника театра - меня тоже отчислили. Потом я учился на художника кино. И закончил. Но очень скоро понял, что не могу найти режиссера, которому хочу себя посвятить, потому что художник в кино - это человек, помогающий режиссеру реализовать его идею. В конце концов я сам стал режиссером. Пути попадания в профессию неисповедимы: мы можем видеть, что режиссерами становятся люди, бывшие да этого кем угодно. Но я глубоко убежден: очень важно, чтобы режиссер сложился как человек, а после этого стал заниматься профессией. Мне кажется, нужно сначала поработать где-то, понять, как устроена жизнь, а потом становиться режиссером. При этом смотреть кино, читать книги, накапливать багаж.

Из актеров очень хорошие режиссеры приходят - Мэл Гибсон тому подтверждение. Их очень много. Но не меньше пришло из художников - как Тим Бертон или Джеймс Кэмерон. Есть режиссеры, которые пришли из операторов. Не так много, но они есть. Поразительно, что практически нет (я ни знаю ни одного) режиссеров, которые пришли из профессии, которая у нас называется второй режиссер или из профессии продюсера. Вот такое мое наблюдение.

- Работаете ли вы с молодыми режиссерами и возможно ли попасть к вам на практику?

- Наша компания так устроена, что каждые три из четырех фильмов снимают дебютанты. Так сложилось исторически. Леван Габриадзе снимал свой первый фильм «Выкрутасы» у нас, Саша Войтинский, как режиссер кино, снимал «Черную молнию» и «Елки», Дмитрий Киселев («Елки-2»). В этом году Жора Крыжовник снял замечательную комедию «Горько!»... Каждый фильм - дебют, а «Елки» - это вообще фабрика дебютов, потому что каждый режиссер снимал не фильм, а новеллу, и была возможность посотрудничать с большим количеством талантов. Для меня это вопрос нахождения в правильной среде, потому что все хорошее, что произойдет в кино, может быть сделано только молодыми людьми. Горбатого могила исправит - это я вам говорю как старый кинематографист (улыбается). Поэтому я всегда готов протянуть руку и предложить какое-то сотрудничество молодым талантам. Но поскольку у нас не государственная компания, я вынужден ожидать какой-то эффективности от проектов - то есть, мы не можем производить то, что будет не востребовано (хотя мы можем ошибаться, и кино, которое мы снимаем, не всегда находит зрителя)... В общем, я не могу ничего обещать, но готов к общению. У нас в Bazelevs есть девушка Мария Затуловская, которая занимается общением с режиссерами - присылайте свои идеи, созвонимся или поговорим по скайпу.

Кстати, сегодня в Москву прилетел Джейсон Коуп - замечательный южноафриканский актер, сыгравший в картине «Район №9». Он прилетел, потому что со следующей недели начинается производство фильма. Это как пример: несколько месяцев назад я увидел в интернете музыкальный клип, снятый молодым человеком, который до этого ничего не снимал, кроме своих музыкальных клипов - у него своя музыкальная группа Biting Elbows. Это было настолько впечатляюще, что я буквально в тот же вечер каким-то чудом нашел его координаты, мы долго общались, обсуждали и решили, что должны этот клип превратить в художественный фильм. И за совершенно феноменальный период - три месяца - мы нашли финансирование, наши актеров (американских и российских), он написал сценарий, и на следующей неделе у нас начинаются съемки фильма «Хардкор», который, как и клип, будет снят с точки зрения героя - мы его никогда не увидим. Думаю, что в начале следующего года этот фильм уже будет на экране. Так что все в наших руках, и судьба помогает упорным.

- Расскажите о вашем продюсерском участии в создании картины «Игра в правду».

- Это, прежде всего, Гоша Куценко, с которым мы дружим со времен «Дозоров». Он меня пригласил на спектакль, который с успехом идет многие годы, я познакомился с режиссером Виктором Шамировым, с остальными актерами, и мне показалось, что «Игра в правду» должна жить долго, потому что жизнь спектакля короткая. Мне захотелось, чтобы он был перенесен на экран, и показалось, что аудитории за 40, для которой кино почти не снимается, это будет довольно интересно. Я пока не знаю коммерческой судьбы этого эксперимента (вполне возможно, что аудитория за 40 так и не дойдет до кинотеатров, а будет смотреть фильм на DVD и по телевизору), но тем не менее, я доволен, что такая картина была сделана. Она в каком-то смысле рассказывает о поколении 40-летних, и рассказывает честно. Проект останется в копилке нашей компании, как искреннее и талантливое высказывание... У них была абсолютная творческая свобода, они целый месяц жили в этом павильон: все, что вы видите на экране, это декорации, построенные на студии, но такое ощущение, что там даже запах вот этого южного дворика. И мне кажется, это так же важно, как «Дозоры», как «Черная молния», и такие фильмы нужны.

- Вы работали и с американскими, и с российскими актерами - в чем разница. И каковы для вас критерии профессионализма актера?

- Говорить о том, кто лучше, а кто хуже, я не могу, поскольку есть личные отношения с представителями обеих сторон. И я боюсь кого-то обидеть, сказав, что русские, к примеру, хорошие, а американские - безобразные. Но разница, тем не менее, есть. Она связана с тем, что в Америке актеры больше сосредоточены на проекте. Если у нас актер снимается в фильме, то он, как правило, присутствует на месте съемок только в те дни, когда выходит на площадку. В остальное время у него елки, выступления в театре, встречи с поклонниками. А в Америке, если снимается фильм, то даже исполнители второстепенных ролей живут вместе со съемочной группой. Не знаю, что они делают (честно говоря, не интересовался), но они читают текст, наблюдают, присутствуют на площадке - то есть, не выключаются из процесса. По-моему, это проблема. И связана она с формой оплаты.

Что касается качества игры, то в России есть актеры, вроде Гали Тюниной или Кости Хабенского, у которых очень традиционная для русского театра методология. И так же в Америке есть глубокие, театрально вымуштрованные актеры. А есть такие актеры, как великий Морган Фримен, который тебе рассказывает анекдот прямо перед монитором между дублями, все хохочут, через 15 секунд он находится в кадре, говорит свою реплику, и все люди, которые только что смеялись, уже плачут, глядя на то, как он играет какую-то очень драматичную сцену. А когда говорят команду «Стоп», он снова начинает рассказывать анекдот. То есть, переключается мгновенно, как будто у него есть какой-то специальный тумблер. Как он это делает, я не знаю.

- Учитывая длинный путь развития российской и украинской индустрии, у наших режиссеров остается поле для экспериментов (не всегда уместных, но это другой разговор). Есть возможность экспериментировать в Голливуде? И насколько эта четко организованная машина вас ограничивала и заставляла работать по шаблону?

- Все зависит от человека, а не от системы. Если страх живет внутри вас, то автоматически провоцирует систему (в плохом смысле слова) начать тебе помогать избавиться от этого страха. Поэтому самое главное, насколько свободным ты сам себя чувствуешь. Мы снимали «Особо опасен» не так давно - году в 2007-м, но сейчас, глядя назад, я до конца не понимаю, что произошло. Похоже, что я не осознавал всех возможных проблем и вел себя очень безответственно. Но именно это спасло меня от многих возможных унижений, которые возникают в Голливуде, когда тебя учат жить.

Там есть маленькая хитрость: с одной стороны, люди, приглашавшие меня работать (компания Universal), видели «Дозоры» и понимали, что я буду делать. Но с другой, я не знал, как себя с ними правильно вести, и вел так, как считал нужным. Хорошо, что они понимали: это не личное неуважение к ним, а просто человек приехал из России и не знает местных правил. А потому относились ко мне снисходительно.

Отсутствие страха - залог свободы. А система, так же, как и любая другая, построена на усредненных договоренностях между многими людьми. Поэтому, чтобы в ней как-то себя проявить, нужно обладать долей авантюризма и наглости. Но, конечно, и ответственности: если сказал «а», говори «б» - нужно быть последовательным в своей позиции. Так и в России, и в Америке, и в любом бизнесе - не только в кино.

- Верите ли вы в примеры на площадке?

- Примета только одна: если в процессе съемок все хорошо - никто не подрался, никто никого не обидел, и все шло нормально - фильм будет плохой.

- Как Голливуд относится к нашему кино? И есть ли у украинских и российских кинематографистов возможность (потенциал) попасть в Голливуд?

- Ответ очень прост: там никого не волнует, кто ты и откуда. Совершенно не интересует. И какой-то предвзятости по отношению к себе я никогда не ощущал. Более того, на каждой встрече, в которой я принимал участие за прошедшие 10 лет, - я подчеркиваю, на каждой - всегда находился человек, который протягивал руку и говорил: «Здравствуйте, а моя бабушка - из Киева». Или Минска. Или Москвы. Не было ни одной встречи с продюсерами, актерами, с кем угодно, где не находится один такой человек. Это ничего не означает, никакого толку от этого нет, но тем не менее... Короче говоря, возможности безграничны - все зависит от вас самих.

- В фильме «Особенно опасен» снималась Анджелина Джоли. Она проходила какой-то кастинг или сразу претендовала на эту роль?

- Я буду краток: смех ваших коллег, сидящих в зале, и есть ответ на ваш вопрос. Кастинг, скорее, проходил я, а не она. И это нормальная практика - обычно так и происходит со звездами ее уровня. Если я назову вам гонорары этих людей, станет понятно, что именно они определяют, где сниматься и на что тратить свое время.

- Можете назвать фильм, который особенно впечатлил вас в последнее время?

- Наверное, фильм «Майор». Я страшно расстроился в конце, если честно, и всячески пытался эту мысль донести до режиссера и продюсера. Но сам фильм (если не смотреть последние 15 секунд) - по-моему, самое интересное, что было у нас в кино за многие годы.

- Вы считаете YouTube прообразом будущего кинематографа. Но как он будет конкурировать с Голливудом, приучившим зрителя к экстракачественной картинке, для создания которой используются новейшие технологии и большие бюджеты? Как вы видите эту пропасть между качеством и контентом?

- Есть разные жанры, точнее, типы кино. Есть кино IMAX - с полным погружением зрителя, и у него, так же как в цирке или на гладиаторских боях, собственные принципы и достоинства. Есть телевизионная драма, с которой кино не в состоянии бороться, потому что не хватает длины просмотра - романы лучше рассказываются в виде телесериалов. А есть YouTube - это то, что называется народное творчество. Я был бы счастлив, если бы любой мой фильм (не знаю, какие деньги нужны для этого) посмотрело столько людей, сколько посмотрело музыкальный клип, на основе которого будет сниматься фильм «Хардкор». Его посмотрело уже 20 млн человек! Поэтому в смысле массовости и в смысле влияния на сознание людей ничто не может сравниться с каналами, вроде YouTube. Главное, что там удивительная система рейтинга - никто не может влиять на количество просмотров.

Что касается качества - это вещь совершенно абстрактная, если честно. Оно не связано с количеством пикселей, с количеством вложенных денег, оно связано с качеством идеи и с силой чувств тех людей, которые делают кино. Взять, к примеру, фильм «Арго» - трудно сказать, что это высокобюджетное зрелище. Но это зрелище, потому что переживания, которые оно рождает, гораздо серьезнее, чем переживания, которые рождает тот же «Одинокий Рейнджер». Настоящее переживание на самом деле более развлекательно, а это автоматически отражается на цифрах посещений. То есть люди сами решают, что такое качество. И это не всегда связано с деньгами или технологиями.

- Будете ли вы снимать в Одессе?

- Когда-либо в жизни?

- Ну, Михалков вот недавно снимал.

- Ну все, город выполнил свою миссию (улыбается).

- В интернете пишут, что вы собираетесь спродюсировать фильм «Крест» о Крещении Руси. Эта тема не очень раскрыта в кинематографе, хотелось бы услышать подробности проекта.

- После просмотра фильма «Майор» я был готов продюсировать любой фильм Юрия Быкова. И так случилось, что он принес заявку картины «Крест», и мы с ним обсуждали, как это может быть реализовано. К сожалению, это пока не стало реальным проектом.  Мне кажется, там очень сложная для интерпретации, очень ответственная тема. В ней опасно ошибиться: я не имею в виду недавно принятые законы об оскорблении религиозных чувств, а говорю о том, что не хочется ошибиться по совести. Поэтому «Крест» пока что находится на уровне идей, которые обсуждаются, но еще не стали реальным кинопроцессами.

Совсем скоро фильм упоминавшийся «Горько!», спродюсированный Бекмамбетовым, выходит в прокат, и о нем я как-нибудь расскажу вам отдельно. Ну с подробностями «Хардкора» буду вас знакомить по ходу съемок - думаю, об этом фильме еще будут говорить, как о новом слове в российском кинематографе.

Фото - peoples.ru