Алан Бадоев о шоу «Хочу в ВИА Гру»: «Мы очень сильно хотели, чтобы нас очень сильно ругали»

Сегодня раскроется главная интрига шоу «Хочу в ВИА Гру» - телезрители путем голосования сформируют состав новой группы Константина Меладзе. И вот, так сказать, под занавес, я решила вспомнить все: интриги и скандалы, которые были на проекте, разговоры, которые ходили вокруг реалити и многое-многое другое. С этим «всем» я отправилась к главному режиссеру, продюсеру и главному, по его словам, провокатору проекта - Алану Бадоеву. 

За два часа мы успели обсудить кухню «Хочу в ВИА Гру», скандалы, которые остались за кадром, роли Меладзе и Зеленского, поведение участниц и наставниц после проекта... Кроме того, Алан рассказал мне о своих новых проектах, старых увлечениях, об отношениях с детьми и Жанной Бадоевой и, конечно же, о любви в своей жизни. 

Бадоев прокомментировал множество слухов и сплетен, которые ходят вокруг него и реалити-шоу, однако ответы на некоторые мои вопросы он, к сожалению, решил не доносить до общественности. Вот они:

- Довольно ли рейтингами проекта «Хочу в ВИА Гру» руководство каналов, которые транслировали шоу?

- Почему в некоторых выпусках реалити, которые вышли на «1+1» был рассинхрон?

-  В 2007 году на «1+1» выходил проект Игоря Кондратюка «Американский шанс», идея которого похожа на идею шоу «Хочу в ВИА Гру». Как вы прокомментируете это?

- Шоу стартовало с долей 20, последние выпуски в среднем берут 14. Как вы объясняете это падение? 

- Влиял ли канал НТВ на подбор наставниц проекта?

На этом все, переходим к интервью. Разговор с Аланом мы начали издалека - режиссер рассказал о новом офисе на Владимирской, куда они с командой не так давно переехали:

- Параллельно с проектом «Хочу в ВИА Гру» мы въехали в новый офис.

- Почему переехали?

- У нас 70 человек работает сейчас - невозможно было находиться в старом офисе. 

- Вы говорите о SK Production и Gaudi Studio?

- SK Production занимается сейчас линией клипов, рекламы и музыки — все, что связано с Максом Барских и другими проектами. А Gaudi Studio — это отдельная компания, которую мы создали вместе с Вовой Зеленским во время проекта «Красное и черное». Главная ее задача — предложить телерынку интересные проекты, меняющие формат того, что мы привыкли видеть на экране, поднять производственную планку. И «ВИА Гра» - это первый проект, который мы делали именно так, как хотели. Это первый украинский формат в жанре реалити, который был сразу продан на четыре страны.

- А как вы видите этот проект за границей? В США будет«Хочу в Spice Girls»?

- Кстати, «Хочу в Spice Girls» - это именно то, что мы изначально сами видим (смеется). Посмотрим. Gaudi Studio интересуют необычные решения проектов, необычное предложение для телерынка.

- Что вы имеете в виду?

- Вы видите, что формат талант-шоу мы расширили. «Хочу в ВИА Гру» - это больше сериалити, то, чем лично я болею: мне кажется, что телевидение всегда должно быть на грани реальности и нереальности. Это хорошо прописанный сценарий, в рамках которого действуют реальные люди - они ставятся в определенную систему отношений и проявляют себя. За то время, пока мы производили проект, я начитался о нем, и меня это очень радует - пишут то, что нужно (смеется). Пишут, что это проект, в котором все по сценарию, в котором всех обманывают... В актерском мастерстве есть очень четкое первое понимание позиции — это актер в предлагаемых обстоятельствах. В армии тебя тоже ставят в определенные обстоятельства — то есть, войны нет, но тебя в нее ставят, грубо говоря, ты проходишь определенные коллизии. Здесь та же схема, мы никого не обманываем, мы создаем настоящую группу. Это шоу отличается от всех других прежде всего тем, что финальный проект должен быть реально действующим — эта группа приходит на замену той, которая была. И продюсер должен получить не сырой материал, как в «Фабриках» и остальных талант-шоу, а конкретно работающую группу. Поэтому с Константином мы изначально обсудили, что будем делать очень серьезный стартап, где поставим девушек в такие железобетонные условия, что потом, пройдя эту школу, они смогут действительно работать.

- Кто-то сможет работать, а кого-то же проект сломает...

- Конечно! Но цена очень высока. Попасть в эту группу — значит, навсегда изменить свою жизнь: от семейного положения до материального, до стартапа самой себя. Долго ты в «ВИА Гре» или нет — если ты там, то дальше понимаешь, как рулить по жизни. Нам было необходимо, чтобы девочки себя проявили — кто они есть на самом деле. Потому что приходит она мягкая, нежная, пушистая, попадает в наши жесткие условия, в правильно продуманные системы ловушек - и оказывается, что она еще та сука. И это прекрасно!

- Психологи на площадке работали?

- Я не буду открывать всю кухню этого шоу, но скажу, что на каждую тройку была очень большая команда: редактор, психолог, оператор, главный редактор... Каждая тройка велась по конкретным задачам, чтобы раскрыть каждую героиню. Потому что именно из этого Константин делал вывод, а не только из того, как девочки выступают. 8 эфиров —  очень мало, чтобы все это проявить.  

- Почему не сделали больше выпусков?

- Подумайте только, как заставить зрителя смотреть шоу, где есть только девочки? Причем практически одних и тех же типажей, потому что они должны быть красивыми, поющими и танцующими, грубо говоря. Это не обычное талант-шоу, как «УМТ», где могут быть и бабушки, и тетеньки, и дедушки, и пары… Здесь есть только один тип! Поэтому мы выбрали оптимальное количество эпизодов и дальше максимально насыщали их коллизиями, как в сериале. И еще для меня было очень важно показать в этом шоу закулисье. На съемки закулисья мы потратили гораздо больше сил, денег и разработок, чем на сцену. За кулисами было в два раза больше камер.



«За кулисами было в два раза больше камер»

- А сколько вообще камер использовали?

- 17 камер - на сцене, 24 - за кулисами. Использовались скрытые, ручные камеры, потому что самое интересное всегда происходит там. Там вся эмоция, интересные истории, и это всегда упускалось в других шоу. Для меня же это было очень важно – как она смотрит за шаг до сцены, что говорит, показывает ли одна девочка фак другой, потому что она ненавидит ее, или, наоборот, поддерживает… Люди прочувствовали ту форму, которую мы захотели подать. Не номер главное, не выступление, главное то, как участница проживает свой путь от маленькой девочки до большой звезды.

- В шоу шикарная картинка, на что вы снимали?

- Это всего лишь обычные камеры, на которые снимают все остальные, просто мы сделали правильный подбор света, цвета… Мы готовили это шоу год – подбирали правильные лампочки, фильтры, цветокоррецию…

- То есть, задержка была не только из-за трагедии с Константином Меладзе?

- Мы просто поняли, что раз у нас есть задержка с Костей, то нужно использовать обстоятельства правильно. Можно было просто сидеть и заниматься чем-то еще, но мы потратили это время на разработку своего формата.

- Какая команда работала над проектом, сколько человек?

- Над шоу работает около 70 человек. Я - не телевизионный человек, и наша команда состоит не из телевизионщиков, а людей, пришедших из клипов, документальных фильмов. Собственно, так я их и делил: за номера отвечают монтажеры клипов, с визитками работают документалисты - немножко другой уровень подхода к этому всему. Операторов мы тоже набирали не из телевидения (ну, кроме тех, которые работают с Мишей Комаровским). Кстати, очень приятно, что Миша для нас сделал немного другую картинку, нежели делает обычно – он приходил, мы вместе разрабатывали ракурс, находили понимание… Слушайте, это проект, которым горели все, и это чудесно! Мы собрали уникальную команду людей, замечательных редакторов, у нас отличный продюсерский состав. Люди просто не спят и делают все для того, чтоб было идеально в эфире. В клипах было легче - там работало десять человек. А когда у тебя 70, ты начинаешь переживать, что не запоминаешь имена – для меня это проблема. Но потом, когда каждый проявляет себя, ты понимаешь: «Боже, тут такие личности! Тут такие потрясающие люди!» Я очень ими горжусь.

- Переманивали людей для работы над «Хочу в ВИА Гру»?

- Конечно. Мы перекупили с нескольких каналов – с СТБ, Плюсов, с «Интера». Но, в основном, брали не телевизионщиков, а киношников и документалистов. В шоу очень сложная драматургия: вы видите, что каждый эпизод «Хочу в ВИА Гру» чуть-чуть претерпевает изменения. Это сложно для зрителя, но по-другому невозможно. Кастинги проходили по обычному стандарту, потом происходил выбор наставниц в эфире, потом два тура в одной программе, в финале – три тура. Это постоянные изменения, зрителю сложно…

- Вы не боялись, что это повлияет на рейтинги?

- Мы боялись, что если не успеем затянуть зрителя героями и персонажами в течение кастингов, то, наверное, дальше мы его уже не затянем. Поэтому уделили огромное количество внимания, сил именно первому блоку кастинга. После этого вывели героев и начали искать их особенности, как в сериале – где есть одна сука, одна умная, одна красивая, но тупая, одна постоянно плачет, одна всем вредит…

Ведущей проекта стала Вера Брежнева

- Почему ведущей из всех экс-виагр выбрали именно Веру Брежневу? 

- Знаете, Вера именно тот человек, который может, находясь за кулисами, и дать совет, и быть жесткой. Она не будет обнимать, устраивать церемониальные поцелуи со словами «Ой, как я вам сочувствую» - если человек плохо выступил, то она всегда может сказать об этом.

- Другие экс-виагры не могли этого сделать?

- Вера – максимально успешная экс-виагра, с ней пока еще не может сравниться ни одна другая. Мы принимали решение взять ее в проект вместе с Константином и Вовой. На самом деле, я вообще кайфую от того, что получилось с наставницами. Как они проявили себя! Люди увидели каждую: кто чего стоит, кто что умеет. Знаете, некоторые наставницы не пришли в программу, потому что очень переживали, что будут как-то не так показаны.

- Вы сейчас о Светлане Лободе?

- Там несколько разных девушек. Я им говорю: «Друзья, вы будете показаны такими, какие вы есть». И, знаете, мир любит смелых людей, честных и скромных. Я считаю, что одной из самых ярких героинь нашей программы стала Винницкая: она пришла на проект как на работу, а уходит со своей семьей. Она влюбилась в своих девчонок, поняла, что, елки-палки, это не шоу, она несет за них ответственность, потому что эти девочки вверили ей свою судьбу.

- И все же, почему не было Лободы? Вы набрали самых ярких наставниц… Предлагали ей?

- Безусловно. Мы, конечно, предлагали Свете, и я бы с удовольствием взял ее в проект, но она абсолютно четко объяснила свою позицию, что недолго была в «ВИА Гре», это не основной ее стартап и она не хочет ассоциироваться с этим брендом. Я понимаю ее, как свою подругу, тем более, тогда она только-только пришла из «Голоса». Светлана очень устала на этом проекте и просто хотела заняться своим творчеством. По-моему, абсолютно уважительная причина.

- Почему в судьи посадили именно Игоря Верника?

- Во-первых, это пожелание НТВ. Игорь - близкое к каналу лицо, и мы, честно говоря, очень рады этому лицу. Он отдается полностью и я, например, монтируя эту программу, выучил все его фразы, весь его тембр, эти бархатистости в голосе и безупречное понимание его задачи.

- А расскажите, как родилась идея проекта «Хочу в ВИА Гру»?

- Я ехал в машине после съемок «Красного и черного» и думал: «Ну как это так, как это – не будет группы?» А потом подумал: «Боже мой, ну как же круто сделать кастинг на всю страну, ведь героини сразу станут популярными, это будет самый главный бонус для группы – их уже полюбят, может быть, даже больше, чем любили предыдущих девочек!» И мы не ошиблись, потому что фан-группы растут нереально. Я предсказывал этому проекту хорошие рейтинги в эфире, но самое главное, я говорил, что это будет большой медиаком. То есть, это такая снежная лавина, которая будет сама себя раскручивать, иметь огромные просмотры в интернете, которая поднимает большие фан-комьюнити в интернете, поднимет за собой прессу… И очень приятно, что достаточно прагматичные мои предсказания сбылись – практически каждый шаг, который происходит вне шоу, был нами спрогнозирован. И мы рады, что режиссура идет даже вокруг проекта (смеется).

- В шоу три продюсера - Меладзе, Бадоев и Зеленский. Как вам работалось вместе, как распределяли обязанности?

- Нам не впервой работать вместе, потому что, например, с Вовой мы работаем уже год - это потрясающе приятные отношения. В «Хочу в ВИА Гру» мы с ним работали над драматургией и идеологией проекта. С Константином мы работали всегда на клипах, и это как бы та же задача – его интересовал накал, реальное качество девушек (в этот раз Меладзе сказал, что «ВИА Гра» должна быть голосовая, красивая, танцевальная). И вот он задал нам планку – ту, которую необходимо выполнить. И дальше мы просто держали ее, создавали препятствия, условия, чтобы это рождалось. То есть, идею одобрил Константин, а дальше уже мы с Вовой работали.

- А разногласия между вами тремя были?

- Никогда. Более того, этому проекту сопутствовало множество преград, и мы с честью и достоинством их выдержали всей командой.

- Одной из преград была трагедия Константина, он долго оправлялся после этого. Вы поторапливали его?

- Нет, мы просто ждали. Ждали НТВ, Плюсы, все понимали, насколько важен этот проект и все понимали ситуацию Кости.

- Как-то помогали ему морально?

- Я надеюсь, наше рвение создавать вместе – это и была помощь. Как можно помочь взрослому, умному, позитивному человеку, который осознает определенные факты?

- Вы уже много лет работаете с Меладзе. Заметили, изменился ли он после аварии?

- Ну, мне сложно об этом рассуждать, я никогда не лезу в личную жизнь. Мне кажется, в песнях он стал нести больше света.

- Участниц отбирал Константин. А вы могли влиять на кастинг? Подсказывали?

- Мы влияли лишь оценкой и мнением, на что будет способна эта героиня – то есть, психологический и редакторский портрет. Конкретно я не имел никакого влияния – это не моя группа. У меня есть шоу – я отвечаю за него, за креатив и т.д.

- Не секрет, что у экс-виагр сложные отношения друг с другом. Как они уживались вместе? Сложно ли было пригласить их в проект?

- Во-первых, уважение к Константину Меладзе их и влекло в проект, и сдерживало в нем. Во-вторых, доверие ко мне. То есть, каждая понимала, что, по крайней мере, красиво точно получится и, в принципе, у нас не было желания их как-то очернять. Мы показывали настоящий характер человека. И третье – это, чего греха таить, четыре страны, прайм-тайм, хорошие рейтинги. Все это понимали. Каждому нужна слава.

- Кто из наставниц чаще всего провоцировал скандалы, с кем было больше проблем?

- Ну, вы же видите кто, наблюдая за проектом.

- Подозреваю, вы говорите о Седоковой.

- Ну, Аня, на самом деле, потрясающий человек. Не могу назвать ее провокатором, потому что провокатором в проекте был я с редакторами. На самом деле, Аня просто так относится к тому, что она делает. Она отдается всецело.

- Некоторые говорят, что это наигранно…

- Да она просто так себя видит! Она с душой, со 100% отдачей была в проекте, она жила со своими девчонками, она их учила, как говорить, и это очень круто. Конечно, когда ты так отдаешься, когда тебя критикуют, у тебя срабатывает эмоция. Когда-то я ушел из «Фабрики», бросив микрофон, потому что  это была реальная эмоция - по-другому я не видел себя.

- Расскажите о скандале с уходом Санты Димопулос? В эфире показали невнятно, а в интернете ходят слухи, что это произошло из-за Седоковой.  

- Ей было просто неуютно. Она села в кресло и поняла, что «Ой-ой-ой, это не то место, где мне комфортно». Во-первых, там была Аня – это, наверняка, напрягало ее. Во-вторых, она как-то выбрала девочек, но, посмотрев весь концерт, поняла, что они не самые сильные. Хотя это были очень сильные девочки, и из них можно было слепить очень серьезную тройку. Думаю, ей чуть-чуть не хватило смелости, хотя, мне кажется, вообще не стоило переживать.

- Есть информация, что Санта отказалась, потому что ей начали указывать, за кого голосовать…

- Как можно указать это? То есть, остальные наставницы – самые покладистые или просто дуры? Мейхер, Джанабаева, Седокова прилежно слушали, что им делать, а Санта Димопулос не выдержала и отказалась? Ага.

- У вас, естественно, был контракт с наставницами. Санта платила неустойку, или вы решили проблему как-то иначе?

- Нет, мы спокойно ее отпустили. Она ушла красиво, это тоже шоу, это жизнь. Было бы реально глупо запугивать кого-то: «Не уходи, оставайся», потому что человек потом уже не так работает. Самое крутое: если человек уже принял такое решение, нужно, чтобы камеры были рядом, пусть принимает (смеется). Наш девиз: «Сними все, что должен снять, и ничего не упусти, особенно слезы».

- Все наставницы работали за гонорар?

- Конечно. Это были условные, небольшие гонорары. Больше из уважения. Кроме того, их очень сильно влекла миссия.

- В свое время вы снимали самое дорогое украинское шоу – «Красное и черное». А во сколько обходится серия «Хочу в ВИА Гру»?

- Скажу так, «Хочу в ВИА Гру» - это очень дорогой проект. Наверное, обходится приблизительно так же, как и «Красное и черное». Это качественное, хорошее шоу. Деньги ж видны в экране, их не спрячешь.

- Какая цель для вас является приоритетной - шоу или все-таки группа в финале?

- Для нас самым важным было создать такое шоу, которое влюбит зрителя в героинь, соответственно, создаст настоящую популярную группу.

- А лично для вас?

- Для меня самое важное, чтобы родилась эта группа.

- Новая «ВИА Гра» будет работать в России или в Украине?

- Это будет полностью такая же «ВИА Гра», как и раньше – масштабная, мощная. Девочки еще не определены, но концерты, насколько я знаю, забиты уже на 2 месяца вперед. Это я говорю для тех, кто сомневается. Я читал вашу статью, где эксперты высказывались, мол, все закончится шоу. Это странные мысли. 

- В этом же опросе некоторые эксперты предполагали, что может быть второй сезон. Может?

- Не могу сказать однозначно. Будем искать новые формы и возможности. Gaudi Studio – это продакшен, который создает явления, мы для себя определили такой ключ. Если мы за что-то беремся, то делаем продукт, который либо рождает новый формат, либо новую стилистику. Давайте посмотрим через год, сколько талант-шоу будут по-новому монтироваться, по-новому сниматься, по-новому показываться. Ведь имея такое шоу, нельзя делать хуже, правильно? Когда мы делали с Лешей Гончаренко и Леной Коляденко под началом Могилевской «Фабрику-2», это было шоу, которое перевернуло все вообще. Все каналы вдруг поняли, что, оказывается, в песенном шоу нужно выделять деньги на номера, потому что после «Фабрики» просто поющий артист на сцене не котировался, потому что мы показали: «Да в Украине могут делать отличные постановки!» 



- Критики жалуются, что в проекте много обнаженки. Вы можете назвать проект сексуальным? Как продумывали моменты, которые привлекут мужскую аудиторию?

- Мне кажется, он очень сексуален, и мы привлекали мужскую аудиторию. Смотрите, все очень продумано: должно быть определенное количество обнаженности, определенное количество сексуальности, определенное количество чрезмерной обнаженности – для стресса у зрителей. И чтобы вы потом писали: «Боже, какой кошмар! Какая пошлость в эфире!» Я же говорю, мы готовили не просто телешоу, а медиапроект, который должны были обсуждать. Мы очень сильно хотели, чтобы нас очень сильно ругали, потому что когда ругают – пишут в два раза больше.

- Когда вы поняли, как работает механизм таких проектов?

- Я понял это давно, заявляя Макса Барских. Это простая режиссура: если что-то делаешь – ты должен, прежде всего, включать мозги и понимать, как это будет коммуницировать с публикой, и какие твои цели. Если ты хочешь просто рейтинг на ТВ –это гораздо проще: снимать нужно средне, аккуратно, округло, без углов. Если ты хочешь, чтобы твой проект жил долго и чтобы у него были обложки и заголовки, перепечатки и все остальное, то ты должен не бояться продуманно идти на определенные углы, которые будут колоть, которые люди будут сначала отторгать, а потом привыкать к ним. Еще не стоит забывать, что мы продали это шоу на 4 страны с категорически разной ментальностью. У нас было четыре разных монтажа для каждого выпуска. НТВ – канал очень едкий, динамичный, там в принципе все должно быть гораздо быстрее, скандальнее, ярче. Тем более, что это первый развлекательный проект на НТВ, который пошел в этом сезоне. У них даже этот плацдарм не был разработан, они очень сильно рисковали. Для этого шоу Gaudi Studio разрабатывала все: от промо-кампании и бордов, до тегов в интернете, слоганов, тизеров и музыки. Для Плюсов мы делали чуть мягче, более «семейно». Для Белоруссии совсем мягко делали, а Казахстан, кстати, смотрит почти то же, что и в России. Чуть-чуть обнаженки меньше. В России, например, не было поцелуя в сюжете про лесбиянок. А в Украине – был. 

- Вы продюсируете Мишу Романову, которая участвует в шоу. Естественно, это порождает слухи, что она войдет в тройку победительниц? Как вы к этому относитесь? 

- Во-первых, я не продюсер Миши Романовой. Это девушка, которой я помогал, это моя подруга уже лет 5, подруга Макса. У нас творческая кухня: Максим ей писал песни, она писала песни, у них там какая-то сумасшедшая любовь была раньше. Все очень просто: когда поднимался этот проект, была задача – привести максимально много красивых, талантливых девочек. Было бы очень странно, если бы я не сказал: «Костя, посмотрите, там придет девочка, если она вам подходит – берите, пожалуйста».

- И больше вы ей не помогали?

- Когда люди говорят, мол, Алан пропихнул свою подругу, - как они представляют, что я должен сделать с Костей? «Константин, эта обязательно должна быть в группе!» (смеется) Это же невозможно навязать! Человек или подходит, или нет.

- То есть, если бы вы попросили Меладзе, он бы отказал вам?

- Он бы легко отказал по одной простой причине – это его группа. Представьте корону, на которой три бриллианта. Если один будет менее блестящим, то испортится вся композиция. Более того, я бы на его месте тоже не согласился. Слушайте, я когда-то не снял в первом фильме свою любимую жену-актрису, а снял Ольгу Макееву. Я не люблю кумовства. Безусловно, я показал Константину, как Миша поет, как двигается, презентовать - это уже немало.

- Вы также показали ее зрителю. В первом выпуске шоу ей, кажется, уделили больше эфирного времени, чем остальным девочкам.

- Просто очень долго ее «колупали». Вернику, например, она не понравилась, Мейхер сомневалась, Меладзе ей давал три раза петь песню – она его зацепила. Мы и так это сократили. Некоторые девочки пели по три песни на сцене… Кстати, у нас первый вариант программы был 3,5 часа. 

- Да, в итоге все равно получились длинные выпуски. Не было страшно потерять из-за этого зрителя?

- Когда ты делаешь любое творчество, тебе страшно – а понравится ли? Конечно, было страшно, это нормально, особенно, когда ты делаешь что-то не такое, как у всех остальных. Меньше просто не получалось. И слава Богу, это оптимальный хронометраж – он работает.

- Шоу критикуют за огромное количество скандалов и интриг. Вам самому не кажется, что перебор?

- Мне кажется, что мало. И следующее наше шоу будет еще более социальным и сильным. Но пока не буду о нем ничего говорить.

- Не задумывались о том, чтобы стать сопродюсером новой «ВИА Гры»?

- К счастью, у «ВИА Гры» может быть только один продюсер, который пишет песни, вдохновляет девушек, который точно знает, как должна выглядеть эта группа.

- А если Миша Романова попадет в группу по итогам голосования – это может повлиять на ваше желание?

- Нет. Вы знаете, какая это сумасшедшая ответственность? Мне хватает одного артиста – он занимает половину каждого моего рабочего дня, а это очень много.

- Теперь перейдем к разговору о бренде «ВИА Гра» и скандале с Дмитрием Костюком.

- Я уважаю Диму, но мне кажется, что у группы «ВИА Гра» может быть только одно дыхание - Константина Меладзе. Я уже слышал новые песни, которые Костя написал для коллектива: будет очень интересный музыкальный поворот.

- Узнав об этом скандале, вы понимали, что, если Костюк прав, то пострадает ваша компания. Лично вы как-то проверяли достоверность слов Меладзе?

- Константин Меладзе для нас является гарантом. Я не юрист, но могу предположить, что если бы была хоть малейшая угроза, никто бы не втянулся в этот огромный проект.

- Экс-участницы раздали кучу интервью…

- Класс! Заметьте, они сказали только то, что мы им разрешили. У них очень жесткие контракты.

- Что там было прописано?

- Самый главный пункт – нельзя раскрывать финал. Все остальное – можно.

- Елена Пищикова рассказала: «У нас отбирали вещи, не давали есть, пить, спать. Вечером нас выпускали всего на полчаса в магазин, чтобы мы купили какой-то еды. Я никогда до этого не испытывала такого чувства голода. Когда после первого этапа отбора приехала домой, не могла наесться». Зачем вы это делали? 

- Ну как это «зачем»? Не только чтобы показать имитацию шоу-бизнеса. Когда мы сделали первый отбор, я вышел к девочкам и сказал: «Сейчас вы перейдете в другую дверь, и там все будет по-другому. Вы больше не принадлежите той жизни, которая у вас была до этого. Либо у вас есть цель, и вы к ней идете, либо ее просто нет. Я не хочу слышать жалоб и всего остального». Конечно, иногда нам приходилось контролировать их аппетиты.

- А если бы у девушек начались проблемы со здоровьем?

- Для этого у нас на проекте работали врачи. Нет, все это редакторами делается, все нормально. Представь: у тебя в проекте десятки девочек. Что делают девочки? Они привыкли падать на спинку, поднимать ножки и ныть: «Боже, как я устала!» И все сразу: «А-а-а». Нет, у нас такого нет. Вы знаете, что мы набирали административный состав из девушек, чтобы не было сочувствия? Потому что как только появлялся парень, девочки, которым только что было плохо, атаковали его, как акулы. И он сразу начинал носить хлебушек, еще что-то. Точка. На первом этапе все говорили: «Да, мы все можем!» А чем это оборачивалось? Боже, Карапетян развела такую истерику из-за того, что присела на корточки на сцене! Это просто смешно!

- Где жили участницы проекта?

- В советской лечебнице под Киевом. Если вы видели, мы и стилистику репетиционного дома сделали такой немножко затертой, советской…

«Стилистику репетиционного дома мы сделали такой немножко затертой, советской»

- Чтобы сыграть на контрасте?

- Да. Чтобы для них было разительное отличие сцены – этого масштаба, звездности, дороговизны, и того, где они живут. Это психологический прием.

- А на стенах в репетиционных залах висели портреты Константина Меладзе – в духе Ленина. Создавали культ личности?

- Конечно, это не просто так. Это психологическое давление на девочек. Как сказал Потап, когда зашел к нам: «Вашу мать, да у вас здесь собор «ВИА Гры».

Портреты на стенах - это психологическое давление на девочек

- На этапах после первого тура кастинга зрителям дали понять, что девочки сами разбивались на группы, сами выбирали песни. Но сразу несколько участниц заявили в интервью, что им навязывали какой-то выбор, ставили в слабые или сильные тройки.

- Это все так весело! Представьте, девочка выбирает песню, спеть которую просто не может – ни по тональности, ни по диапазону. Естественно, подходит педагог по вокалу, который с ней занимается, и говорит: «Поищи что-то еще». В итоге девочка находит песню, которую она способна исполнить. Просто все ищут оправдательный резонанс своему поражению. А на тройки разбивались сами. Но были девочки, которые сразу схватили себе напарниц – они считали себя фаворитками, а остались девчонки по углам, которых никто не хотел. И это могло продолжаться вечно, они бы так и остались стоять. Конечно, редактор мог подойти и сказать: «Пойди, возьми кого-то, чего ты тупишь? Или уходи с проекта».

- В интервью одна из участниц сказала: «Главный редактор шоу вызвала меня в кабинет и с ходу сказала: расслабься, вы вылетаете. Представляете, за 10 дней до съемок!» Как это прокомментируете?

- Главный редактор может сказать все, что угодно. Она может сказать «Ты вылетаешь», может сказать «Ты побеждаешь». Понимаете, это мотивация. Нам нужно было, чтоб девочки что-то предпринимали, вот и все. Они видели это так, а на самом деле было все по-другому.

- В эфире девушка из тройки Багаудиновой сказала, что проект «выжал и выбросил ее»…

- Это фраза, которая мне очень сильно въелась в голову, искренне. Я был очень впечатлен, потому что понимаю, о чем она говорит. Опять-таки, девочки ставили на кон конкретное изменение своей жизни. Эта девчонка очень талантливая, просто так получилось. Она права, ей нужно будет оправиться, с ними после проекта работают наши психологи. Но так и есть: когда девочка отдает все свои силы, стремится, делает ставку… В этом и драма.

- Какие недоработки шоу, ошибки вы видите, как режиссер? О чем жалеете?

- Хочу еще жестче, еще более откровенно, я же вам сказал. На телерынке я ненавижу вылизанные, овальные проекты, которые ничего не оставляют. Их даже смотреть не хочется, хотя я и так телевизор почти не смотрю.

- А какие телепроекты все-таки смотрите?

- Телевидение смотрю исключительно по профессиональной необходимости, отсматриваю то, что появляется. Люблю аналитические, документальные проекты. То есть, мне ближе то, что заставляет хоть немножко думать.

- Проект «Хочу в ВИА Гру» должен заставить думать?

- Проект «Хочу в ВИА Гру» должен четко и безапелляционно составить у зрителя настоящее понимание, что такое шоу-бизнес. Мы показали его таким, какой он есть. Мы не скрыли ничего, это как в фильме Showgirls.

- Анна Седокова в соцсети высказывалась в адрес некорректного монтажа…

- Может, он не такой вылизанный, как ей бы хотелось. Наверняка, она хотела бы многое убрать из того, что мы показали. Но я всех предупреждал: как только ты садишься в это кресло, все, что ты скажешь – это собственность шоу, и мы будем показывать то, что необходимо показать зрителю.

- Да, она говорила мне, что подобный разговор состоялся между вами еще после выхода трейлера.

- Она позвонила мне и говорит: «Алан, почему вы такое показываете?» Я ей ответил: «Аня, мы же договаривались, что показываем все». Так что все нормально.  

- В процессе подготовки одного из материалов я позвонила музыкальным продюсерам, исполнителям, хореографам, судьям вокальных шоу  и поинтересовалась их профессиональной оценкой «Хочу в ВИА Гру». Оказалось, что многие медийщики это шоу не смотрели, хотя оно масштабное, разрекламированное и т.д. Как думаете, почему так?

- Как мне это комментировать? Если телепродюсер не мониторит рынок, это немного странно с точки зрения профессии (смеется).

- Дмитрий Костюк, кстати, тоже не смотрел. Говорит, не дошли руки...

- Ага, конечно! А я бы посмотрел на его месте…

- Продюсер Оксана Панасивская сказала, что шоу напоминает « Чемпионат по стриптизу», который когда-то давно шел по нашему телевидению. 

- Ну, если «Чемпионат по стриптизу» собрал столько отзывов и взял такие рейтинги, то это, видимо, хороший устроитель стриптиза. Оксана, как умный человек, четко показывает главный месседж. Как долго ты заставишь зрителя смотреть на просто девочек? По сути, такое шоу могло бы идти с долей 5. Если бы мы не делали того, что мы делаем вокруг этого шоу, если бы драматургия не выстраивалась настолько слаженно и конкретно, если бы это было просто шоу о девчонках, которые просто хотят попасть в группу «ВИА Гра», у него был бы очень низкий рейтинг. И не факт вообще, что  это было бы нужно каналам. Шоу про моделей идут с очень низкими рейтингами. А это то же самое, только мы превратили это в сериал, когда ты следишь, прежде всего, за судьбами людей.

- Теперь поговорим о других проектах Алана Бадоева. Во многих интервью вы говорите, что хотите популяризировать свой продукт именно в интернете. Почему?

- Я сейчас вообще полную ставку делаю на интернет, потому что я человек, который привык смотреть совсем-совсем далеко, а не на то, что лежит сейчас под ногами. А в дальнейшем, да и сейчас уже, все группы активностей, которые меня интересуют, - это те, что работают в интернете. Все уходит туда. У телевидения остается определенный контингент людей с определенным возрастом, и я не думаю, что мне это так интересно. Мне интересны интернет-платформы, развитие – это быстро, ты получаешь мгновенный отклик, точнейшую аналитику по возрасту, неподкупную. Никто не знает, что там в Украине с рейтингами – лично я очень серьезно сомневаюсь, что они такие прозрачные и замечательные.

- Вы видите момент, когда вы откажетесь от телепроектов?

- Пока эти проекты будут приносить мне деньги – зачем от них отказываться? Я думаю, телевидение максимально должно коммуницировать и подготавливать свои интернет-платформы. Все каналы уже по чуть-чуть это делают, но некоторые пока очень робко. Но даже то, что происходит с «Хочу в ВИА Гру» в интернете – это просто большая уникальность. А то, что должно делать телевидение на сегодняшний момент, чтобы оставаться популярным не только у определенного слоя населения, это как когда-то было с другими продуктами. Например, как коммуницирует напиток Burn, не вкладывая просто в рекламу? Мероприятиями, какими-то слетами, привозами артистов и все остальное. Чем больше каналы будут выходить на улицу и собирать там свою аудиторию – тем больше они будут жизненно важными ей, вот и все.

- Еще хотелось бы поговорить о фильме «Ревность».

- Я буду показывать его через месяц в кинотеатре «Киев» - там все и расскажу.

- Его тоже будете выкладывать в интернет?

- Да, конечно. Мы сделаем остальные части – это тетралогия – и повезем на фестиваль как отдельный проект. Фильм уже давно сделан, сейчас я только переписываю для него музыку. Он лежал, потому что есть еще очень много других проектов. Понимаете, есть коммерческие проекты, у которых четкие тайминги, задачи и т.д., а есть проекты для души. Эта история родилась, и я написал ее буквально за час.

- И напоследок – о вашей экс-супруге Жанне. Вы вместе учились в институте, потом у вас был общий продакшен. Почему вы стали ухаживать за ней только после семи лет знакомства и общей поездки в Египет (по версии Жанны)?

- На самом деле, я ухаживал за ней еще с первого курса. Но она тогда показала обручальное кольцо, а я – осетинский парень, и для меня семья это прежде всего. И мы были друзьями.

- Чем вас привлекала Жанна?

- Интеллект и красота – чем еще может привлечь женщина?

- Сложно было дружить, когда она вам нравилась?

- Нет. Я отрезал это, и у меня были другие девушки.

- В Instagram вы часто выкладываете фото с Лолитой. А с первым ребенком Жанны (от первого брака) - сыном Борисом - сейчас общаетесь?

- Мы с Борей сейчас общаемся больше, чем с Лолитой. Потому что Боря уже юноша, ему 15 и ему необходимо общение со мной. Мы едим пиццу, он приходит ко мне на работу, он учится монтажу – ему это очень интересно. То есть, для него сейчас вопрос общения с отцом гораздо острее стоит, чем даже у меня с Лолой. Если с ней – поцелуйчики, какое-то общение, покушать мороженое, – это одно, то Борис – это мой друг.

- Получается, он проводит больше времени с вами, чем с мужчиной Жанны – Сергеем?

- Я не знаю. Честно, я никогда не занимаюсь ничьей личной жизнью, кроме своей.

Семья Бадоевых в полном составе

- Почему ваша общая дочь Лолита живет с Жанной, а не с вами?

- Я что, похож на кретина? Мать – это мать, это самое святое на земле. И мы настолько часто видимся – почти ежедневно – что наш быт не менялся практически никак.

-  Как вы относитесь к тому, что там своя семья, новый папа?

- Какой там папа? Папа здесь один и он только один для всех. Там может быть Сергей, может быть кто угодно – говорю же, я не лезу в личную жизнь своей жены.

- Вы с Сергеем не пересекаетесь?

- Нет, почему же. Он даже когда-то нам курочку готовил. Все нормально, я со всеми дружу. Мне что? Мы же расстались не из-за Сергея, а потому что захотели оставаться друзьями. Мы прожили 11 лет, мы 11 лет знаем друг друга! Слушайте, пусть кто-нибудь проживет столько и будет при этом так относиться друг к другу как мы.

- Есть вариант, что после свадьбы с Сергеем Жанна переедет в Штаты. Как тогда будете делить Лолу?

- Пусть сначала будет свадьба с Сергеем, хорошо? Потому что для меня это какая-то эфемерно-призрачная тема (смеется).

- Почему?

- Ну, ее все нет и нет... Не, в Штаты никто не переедет, дети не будут в Штатах. Ни в коем случае мои дети в США не будут. Лучше вот - Лолиту мы хотим в Париж отправить учиться, а Борю – в Лондон. Это то, что им нравится.



- Насколько я знаю, у Лолиты развиты актерские таланты. Сняли бы ее в своем фильме?

- А вот не знаю. Если такая роль, как под Лолиту – то да, если нет – сниму другую девочку. Я же говорю, у меня нет кумовства в творчестве.

- В одном из интервью на вопрос о вас Жанна ответила, что творческий человек априори не может быть нормальным. Что она имела в виду? Вы сами считаете себя ненормальным?

- Конечно, не может! Придурки все (смеется). Конечно, я ненормальный. А что, я нормальный? Вообще, для меня нормальные люди – это серо, скучно и странновато.

- Вы самый дорогой клипмейкер Украины. Что для вас это значит?

- Ничего не значит – просто хорошо, что деньги идут за моей работой. Я могу позволить себе делать то, что хочу, работать только с теми, с кем хочу.

- А если не хотите, а предложат много денег?

- (вздыхает) Посмотрим, насколько много и насколько не хочу. Просто сейчас я со своей компанией делаю столько работы, что клипы не являются моим приоритетом. К тому же, мне нужно проводить время с семьей.

- А что является приоритетом?

- На данном этапе – кино, которое мы начинаем разрабатывать, телевидение и артист Макс Барских, потому что у него сейчас новый альбом.



- Вы никогда не страдали звездной болезнью?

- А я никогда не был звездой, у меня нет права ею страдать. В клипах я обслуживаю, потому что там звезда одна – это артист. Понимаете, я режиссер. Это просто так получилось, что вы знаете меня в лицо. Я до «Фабрики» работал пять лет, и меня никто не знал в лицо – это было так прекрасно. Я чудно себя чувствовал! От того, что сейчас я выхожу из клуба в 6 утра или, не дай Бог, блюю там, а меня в это время снимут и куда-то на обложку поставят, - я счастливее не становлюсь. Потому что непубличные люди тоже блюют.

- В  Instagram вы иногда публикуете фото с вечеринок у вас дома. Кто ваши гости?

- Я люблю гостей. Это люди арта: художники, музыканты, режиссеры, актеры, просто люди. Те, с которыми мне интересно. Потому что моя личная жизнь – она другая, чем здесь, на работе, и сейчас я научился разграничивать, потому что здесь ты выжимаешь все. Если у меня будет скучная личная жизнь, то работа тоже будет скучной. Мне 32, и для того, чтобы я так же фонтанировал, мне нужно интересно жить. Ведь я режиссер, я обязан рассказывать людям то, что проживаю. Если я ничего не буду проживать, то нечего будет рассказывать.

- В каком формате проходят эти вечеринки? Как гуляет Алан Бадоев?

- Очень серьезно. Алан Бадоев – это don`t stop rock… (смеется). Я никогда не думаю о том, как я гуляю. Главное, чтобы всем было весело.

- А на утро?

- А на утро приходит уборщица и все убирает (смеется). Я люблю лазить по крышам, я люблю слушать музыку, я люблю пить вино, много вина. Я люблю напиваться. И все это могу себе позволить, потому что я ответственный человек - и когда мне нужно работать, я всего этого не делаю.

Вечеринка дома у Алана Бадоева. Те самые буквы LOVE

- На подоконнике у вас стоит оригами - буквы LOVE. Откуда они у вас?

- Из клипа Таисии Повалий (смеется). Они сделаны моими художниками для клипа Таи. Но, знаете, они такие трогательные, эти буквы-оригами, что у меня просто не поднялась рука их выбросить. Я принес их домой, и они там так прижились. Ведь вся жизнь должна быть подчинена любви. Любви к людям, к самому себе, любви! Потому что без любви нечего вообще здесь ловить.

- Что для вас значит любовь?

- Любовь – это большая алая краска. А алая – это и боль, и кровь, и яркий цвет, который тебя будоражит.

- Вы снялись в «Одинок по контракту». Расскажите?

- Это снимал мой друг Женя. Я просто играю себя, прошелся в одном плане.

- А в главной роли хотели бы попробовать?

- Не-не-не. Я бы никогда не снялся, если бы нужно было что-то играть. Я не считаю себя хорошим актером – это во-первых. Во-вторых, чтобы мне было интересно сниматься, надо, чтобы был такой режиссер, которому я бы прямо так доверял!

- Странно, насколько я знаю, у вашего отца прекрасные актерские данные.

- У папы – да.

- В интервью вы рассказывали, что ваш отец - человек с горячей кровью и сложившимися стереотипами. Как он относится к провокационным сообщениям в СМИ?

- Папа знает, почему пишут. Когда я женился на Жанне, папа сказал: «А жена твоя понимает, с каким придурком будет связывать жизнь?» Все понимают, что публичная жизнь – это сложно, пишут все, что угодно. 

- Но журналисты также пишут, например, о вашей нетрадиционной ориентации.

- Знаете, мой папа видит своего сына. Какая ему разница, что пишут о нем? Если будут писать, что у меня рог на голове вырос, ему что, надо переживать? Он же видит, что рога нет. Горячая кровь – это не значит отсутствие мозгов. Чего ему переживать? Я вообще человек, за которого переживать не стоит.

По-моему, переживать не стоит ни за самого Алана, ни за проекты, которые он делает. Потому что, как бы вы к ним не относились, тяжело отрицать, что работу команда Бадоева выполняет качественно, о чем свидетельствуют и рейтинги, и резонанс в прессе. Надеюсь, в ближайшее время режиссер порадует и своих почитателей, и критиков новыми проектами.

Фото - личный архив Алана Бадоева, 1plus1.ua,

instagram.com, Иванна Зубович