«Племя» vs Оскаровский комитет: Слабошпицкий идет на вы

Если в некоторых ведомствах обещанного ждут три года, то у меня не хватает ни терпения, ни длины почтовых ящиков. Вчера я обещала вам выяснить, почему Украинский оскаровский комитет отфутболил обласканное международными фестивалями «Племя», выписав путеву в США картине «Поводырь». И тут же отправилась на допремьерный показ «Племени» в киноклубе NoName. 

В тот же день, незадолго до показа, состоялось заседание украинского оскаровского комитета, на котором уважаемые киноэксперты приняли спорное решение, а прокатчики «Артхаус Трафик» в лице Дениса Иванова и режиссер Мирослав Слабошпицкий высказали принципиальное несогласие с комитетом.

Я же решила выделить вопросу даже не одну, а две

И хотя Мирослав Слабошпицкий,

съемочная группа и актеры, задействованные в «Племени»,

вместе с Денисом Ивановым сохраняли стоическое спокойствие,

А зал держал градус ажиотажа,

Андрей Алферов открыл просмотр (и новый сезон в клубе), ни словом не заикнувшись о спорном решении Оскаровского комитета

Речь шла о закулисье

отношениях в съемочной группе

и степени реальности постельных сцен

с легкой подачи актеров зал научился апплодировать на языке жестов

И на такой радостной ноте начал смотреть «Племя»

Во многом, именно радость артистов помогала зрителям не завыть во время самых брутально простых, прямолинейных и честных сцен фильма. Но о художествнных достоинствах «Племени», которые мне так хотелось обсудить с Мирославом Слабошпицким, поговорить не удалось. Вопросы возникли к совсем другим людям, и по совсем другим причинам.

Секретарь оскаровского комитета Денис Масликов (он же гендиректор Ассоциации продюсеров Украины) был немногословен, и толком объяснить мне, что же произошло, не смог:

- Денис, в пресс-релизе, который информирует о том, что оскаровский комитет Украины выбрал фильм «Поводырь», полностью отсутствует мотивационная часть. Почему именно «Поводырь»?

- Ну, во-первых, из опыта прошлых лет мотивационную часть мы никогда не объясняем, когда сообщаем о решении оскаровского комитета. Во-вторых, я не могу отвечать за причины, по которым члены жюри приняли то или иное решение. Это вы должны у каждого из них спрашивать.

- Мне известно, что не все были согласны с принятым решением.

- Да, Денис Иванов присутствовал вчера на пресс-конференции и очень бурно и эмоционально высказался по поводу этого решения.

- Его претензия состояла не в том, что был выбран фильм «Поводырь», а в том, что голосование было нелегитимным. Как вы можете это прокомментировать?

- Послушайте, это смешно. Конечно же, голосование было легитимно. Американская киноакадемия не выдвигает никаких четких требований к тому, как именно должен выбираться фильм, представляющий страну - только требования к самому фильму. А выбирает это Минкульт, комитет или вообще один эксперт, которому это доверили, Академию не интересует. И разбираться в этом они не станут.

- То, что разбираться не станут, значит, что любое голосование можно считать легитимным?

- Мы выбрали фильм, который соответствует критериям Американской киноакадемии. Так что мы все делаем правильно. Денис Иванов просто был на эмоциях вчера, вот и все.

- А как оскаровский комитет планирует защищать свое решение в случае, если дело все же дойдет до официального протеста?

- Пускай предъявят нам конкретные претензии. Пока, кроме обиды, мы ничего не услышали.

О том, насколько эмоционально он принимал решения, и будет ли официальный протест, я решила спросить собственно Дениса Иванова.

Эмоциональностью, скажу вам честно, попрекнуть Дениса не смогла

- Вчера вы озвучили, что у вас есть вопросы к легитимности решения оскаровского комитета. В чем именно они состоят?

- Нам многое было не понятно в голосовании. Согласно рекомендациям к работе оскаровского комитета, состав жюри должен быть от 8 до 15 членов. По словам комитета, голосовавших было 9. Нам протоколы на руки не выдавали, но мы насчитали всего 7 голосовавших. Алексей Серков (президент АПУ, - МН) не голосовал, по нашим сведениям, так как был за границей и не успел отсмотреть фильмы. Олег Сенцов вообще не голосовал, так как отказался формально участвовать в подобных мероприятиях. Но и в том, что проголосовали все 7, мы не можем быть уверены, так как на пресс-конференции сразу после голосования присутствовали только четверо.

Если остальные и голосовали, то с помощью e-mail или по телефону. И то, и другое нарушает рекомендацию Американской киноакадемии о том, чтобы голосование было тайным. О какой тайне может идти речь, если половина голосовавших «по секрету» сообщила о своем решении остальным по телефону?

Более того, двое из этих четырех человек были связанные лица - сотрудники компании-подрядчика нашего конкурента (фильма Олеся Санина «Поводырь», - МН). По-моему, это обычный здравый смысл, что заинтересованные и связанные с одним из претендентов лица не могут принимать участия в подобных голосованиях. В данном случае студия «Кинотур», которая работала над постпродакшном одного из претендентов, но не работала над другим фильмом, - явно заинтересованное лицо. И двое из членов жюри, а также секретарь оскаровского комитета Денис Масликов - сотрудники этой студии. Очевидно, что если бы в комитете голосовали мои мама и бабушка, они бы голосовали за мой фильм, но о каком легитимном решении может идти речь в таком случае?

- И каков ваш дальнейший план действий? Чего вы хотите добиться в результате?

- Естественно, после драки кулаками не машут. Но это и дракой-то, по сути, не было. Мы сейчас пишем официальный протест в оскаровский комитет с требованием расширить состав жюри до рекомендованого количества экспертов, убрать из состава связанных лиц и переголосовать. Если это не будет исполнено за ближайшие сутки, мы будем официально оспаривать деятельность комитета в Американской киноакадемии... Проигрывать всегда обидно. Но если бы мы проиграли по понятным причинам и справедливо, у нас бы и мысли не возникло оспаривать решение комитета.

Менее юридичным, зато более практичным в своих формулировках был собственно режиссер фильма Мирослав Слабошпицкий.

- За все мои 39 лет жизни все, что я ни делал, складывалось более-менее понятно, пока дело не касалось моих соотечественников. А в этой стране я всегда встречал только вероломство, предательство и нож в спину - начиная от Романа Балаяна, который использовал административный ресурс, чтобы снять свой фильм о глухих раньше, чем это смогу сделать я, до вот этой истории. Поэтому я понимаю, что мы будем бороться до последнего - но, наверное, не столько за «Племя», сколько за будущие фильмы.

Олеся Санина я знаю уже 20 лет, мы с ним дружим. Я вообще не могу обсуждать достоинства и недостатки «Поводыря» по сравнению с моим фильмом, потому что я еще не успел посмотреть его картину. Так что хочу, чтобы все знали - ничего против режиссера или его фильма я не имею вообще. Но у него нет шансов получить «Оскар».

- Почему так?

- Что такое шорт-лист на «Лучший иностранный фильм»? Это Канны, Венеция, Берлин и еще два-три фильма. «Оскаровская гонка» всерьез начинается с Торонто - где у «Племени», кстати, был прекрасный показ. Уже несколько месяцев мой фильм постоянно всплывает в профессиональной американской прессе с блестящими отзывами. И неофициально - об этом не много говорят, но это есть - все номинанты в шорт-листе «Лучшего иностранного фильма» имеют американского прокатчика и релиз в США. «Племя» американского прокатчика имеет. И, в конце концов, премию «Оскар» дает Американская киноакадемия, а не несколько экспертов внутри страны, и почему все эти факторы не учитывал украинский оскаровский комитет, чем он вообще руководствовался, я не знаю.

Последние две недели вся международная профессиональная пресса полощет на первых полосах Болгарию за подобную ситуацию. Там тоже по накатанной советской схеме комитет проголосовал не за прокатанный на фестивалях успешный фильм, а за его малоизвестного конкурента. И вопросы в прессе, естественно, не к фильмам, а к коррупционным схемам внутри страны, о том, что оскаровский комитет там трижды куплен и продан. Возможно, ни тот, ни другой фильмы никогда и не вошли бы даже в лонг-лист премии, но вопрос-то не к режиссерам или продюсерам, а к комитету. То же самое произойдет и с Украиной. Еще вчера, как только стало известно о решении украинского оскаровского комитета, мне звонили из Германии, из США, и все с одним вопросом: «Они там что, с ума сошли?» Сейчас «Племя» у всех на слуху, и об этом, бесспорно, напишут и Variety, и Hollywood Reporter, и IndieWire. И они наверняка зададутся вопросом, кто эти люди в украинском оскаровском комитете, и чем они руководствовались, принимая такое решение?

- И чем они, по вашему, руководствовались?

- У меня есть свои догадки, но озвучивать их я, естественно, не могу. Но хочу повторить - я сомневаюсь, что сейчас можно успеть переголосовать и изменить каким-то образом решение украинского оскаровского комитета. Но это прекрасная возможность вынести их работу в публичную плоскость и разобраться, почему эти люди голосуют, как они это делают, и как можно сделать процесс максимально объективным и справедливым. Потому что на 2014, я надеюсь, кинопроизводство в стране не закончится, и ради будущих фильмов надо эту проблему решить. Или хотя бы поднять.

Тем временем в медиапространстве начинают звучать голоса в защиту решения Оскароского комитета. Вот что, к примеру, написала на своей страничке в Facebook пиарщица B&H film distribution - компании, прокатывающей фильм «Поводырь»:

О дальнейшей судьбе официального протеста и оскаровском решении-2014 я обязательно буду держать вас в курсе. Надеюсь, что под шумок этого скандала я смогу, наконец, получить ответ на давно мучивший меня вопрос - кто же, собственно, назначил оскаровский комитет именно в таком составе и уполномочил их принимать решения? Ну а вам, дорогие читатели, рекомендую поразмыслить над этим вопросом в очереди за билетами на «Племя», которое наконец-то выходит в широкий прокат 11 сентября. Имеете все шансы после просмотра почувствовать себя оскаровским комитетом и определиться, должно ли «Племя» представлять Украину на «Оскаре».

Фото Кирилла Авраменко