Денег нет, а дети есть. Кто пострадает от отказа Украины участвовать в детском «Евровидении», и почему в этом нет ничего страшного

Так уж получается, что в порыве #зрады люди готовы либо заклеймить что угодно, либо, наоборот, поддержать, особо не вдаваясь в детали происходящего. Ввиду сложившихся обстоятельств, чаще мы имеем дело с первым вариантом - тем интереснее рассмотреть второй. Речь, как вы понимаете, пойдет о детском «Евровидении».

Много лет о существовании отпочковавшегося от основного конкурса мероприятии знал лишь узкий круг заинтересованных, но стоило многострадальному Общественному объявить, что в этом году наша страна впервые откажется принимать в нем участие из-за отсутствия денег, как по украинскому сегменту Фейсбука прокатилась внезапная волна поддержки детского еврофеста.

Очень эмоционально, к примеру, о происходящем высказался бессменный комментатор взрослого и детского «Евровидения» Тимур Мирошниченко:

В выражениях Тимур, как видите, не стесняется, и его можно понять: это, в конце концов, один из тех проектов, которые сделали из него известного на всю страну ведущего

Но, к моему удивлению, в комментариях к посту нашлось немало известных украинцев, которые солидарны с Тимуром и тоже, видимо, считают, что однажды пропустить не самый важный в мире конкурс для Общественного в частности и для страны в целом смерти подобно.

Так думает и Анжелика Рудницкая,

и журналистка Людмила Троицкая,

и даже (хоть и очень кратко) Анатолий Анатолич

А у некоторых - например, ведущего NewsOne Макса Назарова - хватило запала на собственный пост отстаивания интересов детского «Евровидения»:

И посыл в нем тот же, что и у Мирошниченко

Да что там говорить, в дискурсе решили поучаствовать даже политики:

Интересно, до этой новости Давид Сакварелидзе вообще знал, что детское «Евровидение» существует?

Одним словом, если цунами негодования удалось избежать, то рябь возмущения в общественном пространстве определенно была. Понаблюдав за этим, я решила устроить теме тщательный разбор: действительно ли этот «детский праздник» так важен для страны, что нужно выделять на него бюджетные (то есть наши с вами) деньги, страшно ли отказаться от участия в нем после многих лет довольно неплохих результатов и, раз уж на то пошло, настолько ли большую роль детское «Евровидение» играло в становлении молодых украинских талантов. Что ж, приступим.

Первый и главный вопрос, на который нужно ответить: действительно ли в НОТУ решили отказаться от участия в конкурсе именно потому, что на него нет денег, а не по причине нелюбви к детям, их музицированию или еще бог знает почему. У тех, кто следит за работой Общественного хотя бы одним глазом, сомнений нет: финансов действительно не хватает. Причем говорить об этом начали не вчера: неутешительные расклады по госдотациям стали вырисовываться еще прошлой осенью, когда депутаты приняли бюджет страны на 2018 год, в котором черным по белому было написано, что на деятельность НОТУ в нем предусмотрена ровно половина от необходимой суммы - всего 776,5 млн грн. Собственно, отказ от детского «Евровидения» даже не стал самым болезненным последствием такого решения. Сначала, если помните, руководству вещателя пришлось отказаться от студии на Крещатике и распрощаться с 70% ее сотрудников, затем разбираться с долгами перед Концерном РРТ, чтобы тот не отключал аналоговое вещание телеканала «UA:Перший» в ряде украинских городов, а вопрос зарплат по сей день стоит в НОТУ настолько остро, что даже простые ошибки сотрудников выливаются в грандиозный скандал со всеми, кто на них указывает. Другими словами, если вы сомневались в том, что игнорирование детского «Евровидения» в этом году - вынужденный шаг, и искали хоть какие-то подвохи, срочно прекращайте упражняться в конспирологии, ведь даже простая арифметика не на вашей стороне.

С этим разобрались, идем дальше. Одним из главных аргументов противников отказа от участия в конкурсе является сферический престиж страны в вакууме. Дескать, раз у нас все эти годы получалось так хорошо выступать именно в детском сегменте «Евровидения», то и продолжать нужно в том же духе. По правде говоря, это не совсем так: за 12 лет участия в конкурсе украинским детишкам лишь раз удалось занять первое место (в 2012 году победы удостоилась Анастасия Петрик), и дважды - второе (в 2008-м благодаря Виктории Петрик и в 2013-м благодаря Софии Тарасовой). А один раз, в 2010 году, представительница Украины Юля Гурская заняла 14-е место из 14-ти возможных, так что даже в сравнении со взрослым «Евровидением» результаты сложно назвать выдающимися. И это я еще не сказала о том, что никому из участников прошлых лет так и не удалось стать настоящей звездой хотя бы в масштабах страны, а Европа наверняка забывала о них в тот самый момент, когда завершался конкурс. Для сравнения, у участников того же детского «Голоса» шансов пробиться на музыкальный Олимп после триумфа куда больше.

При ближайшем рассмотрении преувеличенными оказываются и масштабы трагедии вокруг имиджа страны на международной арене. Во-первых, спешу напомнить, что всего три года назад мы успешно пережили отказ от участия во взрослом «Евровидении», а через год, в 2016-м, вернулись на конкурс и заняли первое место с помощью Джамалы. В случае с детским конкурсом никто не мешает нашей стране поступить так же - вернуться на него в более благоприятные времена, когда Общественное не будет ходить с вечно затянутым поясом. Во-вторых, сравнивая значимость двух мероприятий, нужно отметить, что детское направление значительно проигрывает взрослому и в размахе, и в количестве участников.

Так, к примеру, выглядит расклад по участникам нынешнего года - свое присутствие на конкурсе подтвердили 14 стран, тогда как, к примеру, в Лиссабон на взрослое «Евровидение» приехали все 43

А если и этих доказательств вам мало, то добавлю, что в прошлом году YouTube-трансляции детского «Евровидения» удалось собрать 322 тысячи просмотров, а взрослого - почти 9,5 млн. В общем, арифметика снова не на стороне противников отказа. Что же касается телевизионных рейтингов, то на них, как известно, руководство НОТУ обращает мало внимания, так что вряд ли они хоть как-то повлияли на решение. Но знать эти грандиозные цифры должен каждый, так что спешу поделиться. При средней доле канала 0,6% (по самой коммерческой аудитории 18-54, 50+) сборы финала детского «Евровидения» в последние годы выглядели так: 0,72% в 2014-м, 1,3% в 2015-м, 0,63% в 2016-м и 0,4% в 2017-м. Даже не знаю, стоит ли еще что-то добавлять.

Напоследок предлагаю подумать о том, что НОТУ могла бы не отказываться от участия в детском «Евровидении» окончательно, а поступить так же, как это было со взрослым - с помощью субаренды разделить права с тем же СТБ, а также отдать коммерческому вещателю нацотборы. И все в этом плане хорошо, за исключением факта, что уж кто-кто, а представители бизнеса (какими мы хотим видеть руководителей коммерческих телеканалов) умеют считать и рейтинги, и деньги, но ни тех, ни других детское «Евровидение» в нынешнем состоянии принести, видимо, не может. Так почему, в таком случае, вещателю, который пока еще финансируется за счет налогоплательщиков, нужно поступать как-то иначе, удовлетворяя амбиции узкого круга заинтересованных людей?

Хорошенько подумайте об этом в следующий раз, когда надумаете крикнуть «Зрада!» в адрес тех, кто стремится сэкономить. У меня по этому поводу все.

Фото - Альфа24