Александр Роднянский: «Забудьте о телевидении! Делайте контент»

Я никогда ничего не обещаю понапрасну. Обещала, что 1 июня в рамках проекта «Кинематограф обо мне» выступит Александр Роднянский – пожалуйста, выступил.

Почему рассказываю вам об этом только сейчас? Потому что выступал наш бывший земляк без малого три часа, и наговорил столько ценного, что мне нужно было все это осмыслить. Вот, осмыслила и выделила для себя и для вас 10 важнейших пунктов – скажем так, уроков от Роднянского для нынешних продюсеров да и вообще медийных деятелей. Теперь вот делюсь ими с вами. 

Попутно  буду рассказывать, что да как на той встрече было. Ну, во-первых, Роднянского сходу же завалили сценариями, заявками, пилотами и прочим. И Александр Ефимович как человек вежливый обещал рассмотреть все.

Дмитрий Котеленец и Марина Орехова как люди бывалые за этим наблюдают снисходительно - надо же молодым как-то пробиваться

Сабина Абляева и Евгения Головина пришли на людей посмотреть, себя показать

У Елены Васильевой к мэтру тоже были вопросы. Например - как часто нужно менять сферу деятельности. Роднянский признался, что делает это раз в 8 лет

Даже Григорий Решетник пришел   

Да что там Решеник - сам Артем Литвиненко бросил все ради общения с мэтром

Да что там Литвиненко - сам Андрей Халпахчи внимательно внимал!

И Валерий Козлитинов - туда же

Алла Преловская и Анастасия Майкова - не из тех, кто пропускает подобные мероприятия

Егор Крутоголов вот тоже бросил свою «Дизель-банду» и примчался учиться уму-разуму

И Сергей Писаренко туда же: юмор-юмором, а серьезным вещам учиться надо

Не знаю, чему хотел научиться у Роднянского Эдуард Ахрамович, но время даром он точно не потерял

Кажется, Янина Соколова не ожидала увидеть здесь Кирилла Тимошенко

Андрей Шабанов тем временем решил устроить фотосессию. Где, как не здесь и когда, как не сейчас?

Алексей Гладушевский тем временем о фотосессиях забыл. Какие фотосессии, когда тут такое!

Оксана Кучерова пришла не одна, а с сотрудниками    

 А Юлия Литвиненко - с дочерью. Ставка на новое поколение всегда себя оправдывает

Вот и «Систерс Продакшен» был практически в полном составе

Да и Mamas Production во главе с Аллой Липовецкой от них не отстал 

В общем, вы поняли, что публика собралась более чем почтенная. А теперь поехали - десять уроков от Роднянского:

Смотрите кино – чем больше, тем лучше

- У многих кинематографистов существует привычка не смотреть чужое кино. И в тех же Каннах - месте, уникальном по количеству предлагаемых вниманию синефилов картин - я вижу достаточно мало кинематографистов, которые бы стояли бы в очередях.

Проблема в том, что мы до сих пор верим в такую имманентную силу таланта – то есть в «силу большого автора». Это – удивительное заблуждение, которое относится на постсоветском пространстве только к двум режиссерам – Звягинцеву и Сокурову. И это заблуждение приводит к тому, что на карте европейского или мирового кино нет, например, феномена украинского кинематографа и значительно в меньшей степени, чем мог бы, присутствует российский кинематограф. Время больших авторов наступило после Второй мировой войны: в кино пришли люди с опытом сопротивления, которые имели полное моральное право говорить о предельных состояниях человека. И это притянуло в кинематограф лучших. Но из военного и первого послевоенного поколения уже никого не осталось. Сегодня в кинематографе есть «труженики» – люди, которые в условиях невероятного конкурентного окружения (а в мире выходит около 7 тыс. картин в год только для большого экрана) делают продукт, способный или не способный привлечь внимание большой аудитории.

В Каннах я в этом году посмотрел 42 фильма – чуть больше, чем смотрю обычно. Обычно смотрю 32-35. Но знаю огромное  количество много смотрящих на фестивале критиков и очень мало вижу смотрящих кинематографистов. На мой взгляд, это – колоссальное упущение, которое приводит к тому, что у нас нет ощущения современного контекста. Сегодня, чтобы привлечь внимание, нужно три фактора: увлекательная история, большой режиссер и самое главное – современный визуальный язык. А он формируется прежде всего «насмотренностью» режиссера или продюсера. Наличие современного визуального языка – единственное, что позволяет делать фильмы универсальными, понятными далеко за пределами твоей языковой зоны.

Поэтому всем, кто занимается или хочет заниматься кино, необходимо много смотреть.

Продюсер, будь соавтором!

- Пока я не знал практически, что такое продюсер, этот род деятельности казался мне каким-то стыдным. Я даже обижался, когда году в 92-93-м мне впервые сказали: «Тебе бы продюсером стать». «Ну, ты продюсер», – сказал мне, например, Александр Митта. И я расстроился: значит, Александр Наумович не считает меня талантливым человеком, думает, что я должен «подносить патроны», расписывать бюджет. А я этого всего не умею…

И только много позже не в последнюю очередь благодаря немецкому продюсеру Бернду Айхингеру – человеку, принесшему прорыв в немецкий событийный кинематограф, интернационализировавшему его – я понял, что продюсер на самом деле – соавтор фильма. А если речь идет о жанровом кино, во многом даже доминирующий.  

Айхингер помог мне понять, что продюсер – не обязательно неприятный предприниматель со своими собственными амбициями, комплексами и фобиями, агрессивно навязывающий свое чрезвычайно необразованное мнение очень талантливым, трогательным и тонким натурам – режиссеру и автору, наказывая их деньгами или даже физически.

Он – неотъемлемая часть поддержки режиссера, если тот – визионер.  

Не вкладывайте в кино свои деньги

- Представление о продсюере как о финансисте глубоко ложно. Более того: оно вредно. Серьезный продюсер на самом деле никогда не инвестирует в проект свои средства. Или сделает это в том количестве, чтобы остальным инвесторам и финансистам стало очевидно: в случае поражения он тоже потеряет. Но ни в коем случае никогда не вкладывайте полностью свои средства – это очень редкий случай. В такой ситуации нужно либо очень верить в проект, либо быть абсолютным неофитом, либо… даже не знаю, что еще.

Не бойтесь разговаривать с режиссером

- Мой первый неудачный опыт продюсирования связан с моим первым продюсерским проектом вообще. Тогда Сергей Маслобойщиков (в 90–м  году) получил приз в Каннах за короткометражку, и мы вместе взялись за его полнометражный дебют.

Это была яркая картина «Принц, Жозефина и мышиный народ» по Кафке – мы в те времена не разменивались по пустякам. Картина была сложная, очень недешевая – все деньги, которые у меня были, заработанные на документальном кино, я в нее вложил. И, будучи родом из режиссеров, я безумно уважал режиссера. Каждое его слово для меня было словно вылито золотом, я не подвергал его сомнению. Несмотря на то, что сомнения в мою голову закрадывались: «А вот если бы со звуком поработать...». Но я эти сомнения гнал от себя, ибо считал: режиссер – это демиург, голос свыше, который нужно уметь слышать. И я его «слышал». И вот сделали мы фильм, и я показал его Каннской комиссии. И первое, что мне сказали о фильме «демиурга»: «Шумно очень. Свистит. Неприятно как-то».

И я понял, что на самом деле у меня был шанс. Просто нужно было не бояться и поговорить. Просто поговорить.

Отдельная история у меня с Андреем Звягинцевым – вот в его случае я хочу максимально «сделать Звягнцева». Вот то, что он хочет. Я даже борюсь со своими партнерами и коллегами, которые время от времени возмущаются сменой названия или чем-то еще: для меня главное, чтобы ему было комфортно. До такой степени я в него верю.

Потому что Звягинцев – это тот кинематограф, который отвечает на вопрос: «Зачем?». И сейчас в любой точке мира меня первым делом спрашивают: «А что там у Звягинцева?». У него настолько универсальный визуальный язык, что он везде считывается как свой. И его фильмы сейчас смотрят как обязательные.   

Продюсер обязан понимать «культурный код»

- Продюсер по определению – предприниматель. Но есть специфика, связанная с кинематографом. Я считаю необходимостью для  кинопродюсера, помимо наличия предпринимательского инстинкта, понимание культурных кодов мира.

Культурный код – это не просто представление о том, как выглядит типичный украинец или американец. Это то, что заложено во внутренней истории народа, то, что производит внутренние эмоциональные рефлексии по отношению к любому товару.

Например, колоссальный успех в Америке Jeep Cherokee связан с тем, что придумавшие этот бренд поняли: Америка – страна огромных просторов. И долгие годы она была страной наездников. Поэтому они сделали Jeep Cherokee с отсылкой к лошади – с круглыми фарами и т.д. Вот это – безусловное понимание культурного кода народа. Без понимания американского кинематографа вы не поймете Америку и амеркианцев. Но если вы регулярно его смотрите, то по приезду в Америку обнаружите дикое количество знакомых вам людей.

И анекдот насчет Санта-Барбары, где «я всех знаю» имеет абсолютное право на жизнь.  

Стремитесь в Канны

- Если авторские картины не попадают на большой фестиваль – а сегодня, будем откровенны, просто в Канны (думаю, даже Венеция и Берлин тут вряд ли помогут) – они, скорее всего, не получают путевку в жизнь. И делать с ними дальше практически нечего. Не англоязычное кино практически не путешествует за пределы своих стран. Даже французское – за исключением территорий, где оно традиционно было популярно.

Единственное, что создает потенциал жизни таким фильмам – успех на большом фестивале. Это сразу работает как навигатор. Большой  фестиваль – не что иное, как платформа продвижения авторского фильма. А он, в отличие от фильма жанрового, требует для продвижения не денег, а некой экспертизы. Пальмовая веточка на плакате – и все синефилы во всех странах картину либо посмотрят, либо хотя бы о ней узнают. Если же картина в Канны не попадает - у нее шансов-то и нет (за исключением собственного рынка). А это – колоссальное поражение для продюсера.

Вот фильм Ханеке «Любовь» – ну очень жесткий! Я, честно говоря, при своей любви к сложному кино второй раз не сразу решился его посмотреть. Но он же собрал в прокате 20 с чем-то миллионов! В прокате! Значит, есть определенная аудитория, которая, руководствуясь признанием фильма на Каннском фестивале, «Золотом глобусе» или «Оскаре», считает для себя необходимым его посмотреть. Так что стремитесь  на фестивали. А лучше – сразу в Канны. 

Делайте контент про людей 

- Ненавижу продукт, в котором нет живых людей – узнаваемых, считываемых, переживающих внутреннюю трагедию. И не очень верю в то, что, свалившись ниоткуда, можно взять и «сделать неплохую комедию». Да, комедий за последнее время наплодили много, но ни одна из них не прорвалась. Если говорить о сопредельной территории, там в свое время делалась ненавидимая всеми компания: парни придумали поиграть в кино. Поняли, что это неплохая бизнес-схема: вкладываешь в кино $2 млн, собираешь $6-8 млн. Потом отдаешь в телепрокат – и вот тебе бизнес-модель. На каком-то этапе у них стало получаться: аудитория молодая, жизнь была позитивной, да и во всех кинотеатрах во всей бывшей Восточной Европе доминирует молодая аудитория – она выбирает либо большие  аттракицонные зрелища, либо  комедии. Американские комедии там никто не смотрит, а локальные комедии на рынках этих стран занимают особое место. Ну и в России решили поступить так же. Но на данный момент эти фильмы стали падать – они уже не работают.

Зато сработали картины одаренного человека под псевдонимом Жора Крыжовников: «Горько», «Горько-2», «Самый лучший день». Потому что в них есть элемент почерка нравов. В них есть очень антипатичные персонажи, которые вдруг поворачиваются, и ты понимаешь: режиссер их любит. И фильмы Жоры на сегодняшний день уже собрали $25 млн. На самом деле – большой успех.

Поэтому я – сторонник кино, глубоко укорененного в подлинных характерах и обстоятельствах. Даже если это обстоятельства условного фэнтези. Поэтому так популярна «Игра престолов». Потому что там – живые люди, которые, будучи убийцами, негодяями, рвущимися к власти подонками, вдруг оказываются способны на благородный жест. Или женщина, которая, казалось бы, виновна во всех мыслимых грехах – вдруг мать, и ее жаль. Вот, где начинается кино – когда мы понимаем, до какой степени сложен человек, как по-разному он проявляется, как соотносится со своим временем. 

Учиться, учиться и еще раз учиться! 

- Беда советского и постсоветского кинообразования в том, что оно воспитывает художников, а не профессионалов.

На самом деле, талантлив ты или нет – вопрос твой личный. Но если ты не профессионал, то, даже обладая талантом, никогда не станешь  хорошим кинематографистом. То есть дело кинообразования - подготовить профессионала. А он, если сумеет воспользоваться этим инструментарием, может, и станет чем-то большим, чем профессионал.  

Мне ничего так просто не давалось. Нужно было учиться анализировать, учиться понимать технологические процессы, медийные. Не понимая, как взаимодействует фильм с его потребителем, вы ничего не добьетесь. На внутренней интуиции вы можете сделать одну картину. Но это будет один раз. Дальше нужен опыт. 

Не жалейте денег и усилий

- Признаюсь, я не силен по части фильмов, сделанных минимальными средствами. Смешная история недавно вышла: позвонил американский  товарищ – мол, есть небольшие деньги, нужно делать жанровую картину с большим актером – Николасом Кейджем, например, надо, чтобы он стоил вот столько-то. «Только умоляю тебя, не выпендривайся! Просто заработай деньги!». Ну, ок. Чтобы вы понимали, мы пишем сценарий уже 4 месяц, это уже блокбастер и уже не с Николасом Кеджем. Три месяца назад я перевел его на костюмные рельсы, это уже 19 век … Думаю, финансовые ограничения, которые помогают пробудить фантазию – удел уже очень молодых. Если же у вас есть фамилия, то должно быть и некое качество. Что, конечно, не гарантия успеха. Да, я могу придумать тысячу историй, как мы создали что-то из фанеры и гвоздей, но рассказывать об этом можно только в негативном ключе.

Вот картина Звягинцева «Елена» выглядит как очень простой  фильм. Но для него мы строили четырехэтажный дом в павильоне. И прилета птицы, которая появляется в первом кадре, мы реально долго ждали – хотя могли нарисовать ее на компьютере. Но тогда получилось бы псевдожанровое кино, и фильм можно было бы смело выкинуть в корзину.  

Ставьте на контент 

                                                                                                                                     

- Я не верю в выживание телевидения. Выжить сегодня может только телеканал, способный производить свой качественный и уникальный контент для своей целевой аудитории. Даже какой-то ужасающий LifeNews сейчас делает в онлайне уникальный визуальный контент.

Что уже говорить о ТВ? «Карточный домик» был не первым сериалом, но самым громким. Это тот самый сериал, который сделал Netflix, выиграв его в борьбе у НВО. И сегодня главная информация в медиасфере – не о призах, а о заключенных сделках.

Фильм может быть сделан кем угодно – студентом или выдающимся профессионалом, и главные покупатели сегодня – стриминговые интернет-платформы.

В этом году Канны открывались фильмом Вуди Аллена, который сделал Amazon Prime. Они точно знают: раз у них раньше покупали книжки, то их аудитория – высокообразованная, ей можно предлагать и такое кино. И ни один из телеканалов с уникальным контентом сегодня не является эфирным. Все – кабельные, премиальные, подписочные. По одной причине: они не ограничены системой законодательных ограничений на все, что мы любим - секс, наркотики, насилие. Они делают совсем другое телевидение: лишенное хеппи-эндов, со сложными персонажами.

Как в этих условиях выживать тем, кто не делает уникальный контент? Контент – король. Вы смотрите что-то только тогда, когда у вас есть на это время, и сразу много серий подряд. Для чего вам теперь включать телевизор?  

Последний «Оскар» получил фильм «В центре внимания», и сделала его продюсерская компания, которая последние годы специализировалась только на расследовательской журналистике. Поэтому, как по мне, лучше создавать контентные компании, способные производить важные интересные для них проекты. А потом уже эти проекты продавать...

Ну а дальше снова были автографы, фотосессии и «посмотрите мой пилот».

Надеюсь, я удовлетворила ваше любопытство. А если нет - читайте книжку Роднянского.

Вы, надеюсь, уже поняли, насколько это полезно. 

Фото Кирилла Авраменко