Анна Гресь: Я сразу поняла, что «Дорогу в пустоту» будут смотреть

Анна Гресь родилась в Киеве в киношной семье. Ее отец и брат - добившиеся серьезных успехов в мире кино и телевидения люди. Казалось бы, сложно девушке из такой семьи стать, как минимум, человеком в этой области заметным. Анне же удалось гораздо большее, чем просто стать заметной - ее любят, ее проекты помнят, о них спорят, а сериалы рвут рейтинги самых крупных каналов. Совсем недавно минисериал «Доярка из Хацапетовки» не сходил с верхней строчки топов как в Украине, так и в России. Теперь этот же бешеный успех повторила двенадцатисерийная лента «Дорога в пустоту». «Дорога» – продукт совместного производства FILM.UA и питерской кинокомпании «Интра Фильм». В главных ролях снялись российские актеры Светлана Смирнова-Марцинкевич (известная по фильму о Чернобыле «В субботу») и Кирилл Жандаров («Доярка из Хацапетовки», «Деревенски романс», «1942»), олигарха сыграл польский актер Михал Жебровский («Огнем и мечом»), а в роли зечки шикарно проявилась украинская актриса Олеся Жураковская.

Я решила поговорить с Анной, чтобы понять, чем она руководствуется при выборе сценария, есть ли у нее какая-то тайная формула, гарантирующая успех продукту. Мне было интересно расспросить режиссера о том, как снималась «Дорога» и изменила ли она свое не самое лестное мнение об украинских артистах. Анна пришла на встречу не одна, а с исполнителем главной роли Кириллом Жандаровым, чем подарила нечаянную радость всем встречным девушкам. Их реакция на Кирилла еще раз доказывала - знают, смотрят, любят.





- Здравствуйте, Анна, здравствуйте, Кирилл. Расскажите, с чего начался фильм «Дорога в пустоту».

Жандаров Кирилл: Да, мне тоже интересно.

Гресь Анна: Началось все с того, что я позвонила Мирскому и сказала: дай работу. Потому что наша работа такая – сегодня ты работаешь, завтра ты не работаешь. Достаточно сложная профессия. Витя предложил мне много сценариев. И дал мне право выбрать.

Кирилл: За что ему спасибо.

Анна: За что ему спасибо. И вот этот сценарий мне понравился.

- Вам дали несколько на выбор – как вы поняли, что именно эта история выстрелит? Как вы это почувствовали? Ну, с «Дояркой»было  все понятно. Она порвала рейтинги, потому что это – классическая история про Золушку…

Анна: Я не думаю, что кто-либо считал, что «Доярка» выстрелит.

- Почему? Мне кажется, что она была обречена на выстрел.

Анна: На самом деле, на тот момент мне было все равно, что снимать, потому что мне уже было лет 35-36. Объясняю: я всю жизнь хотела снимать кино, сериалы, а получалось, что я работала только с телевизионными проектами. Да, на телевидении я делала самые дорогие проекты, но это все равно не сериалы. Поэтому, что мне на тот момент предложили, то я и взяла.

- И вам не очень нравилась история?

Анна: Я настолько хотела снимать кино, что, конечно, мне нравилось все. Мне сказали - бери и делай. Это очень недорогой проект был, вот почему мне кажется, что никто не думал, что эта история выстрелит.



Я настолько хотела снимать кино, что, конечно, мне нравилось все

- То есть, вы хотите сказать, что не рассчитывали на дикие рейтинги «Доярки».  А как насчет «Дороги в пустоту»?   Мне показалось, что история этого фильма - гремучая смесь Золушки и Графа Монте-Кристо.

Анна: Это не мелодрама, это драма. Более того, мне этот сценарий очень понравился по одной причине: эта девочка (главная героиня, - МН) находится в том же возрасте, в котором я была в эти годы (1989-2000 гг., - МН). Ее жизнь очень пересекается с моей –  я в жизни прошла очень похожие вещи. Поэтому этот сценарий меня зацепил.

- То есть,  вы не просчитываете, как история воздействует на зрителей? Мол, это действует так-то, это - так-то, поэтому  сработает…

Кирилл: В Голливуде есть специальные люди для этого, тут такого нет.

Анна: Нет, конечно. Просто, когда я начала читать, то не могла оторваться – мне было интересно. Мне еще и серии не сразу все дали – дали две или четыре. И я мучилась от нетерпения – давайте же быстрее остальные.

- Ну хорошо. Тогда, как вы объясните такие дикие рейтинги смотрения «Дороги»? Есть какое-то разумное объяснение, кроме того, что это - интересная история? Мне оба ваших мнения интересны. Только не надо вот этого «фильм снят от души, и люди это чувствуют!».

Анна: Жизненная история. То, что происходило на самом деле…  «Доярка»  - сказка. Это то, о чем мечтают. А «Дорога» – это жизнь. Сидят у экранов какие-то женщины, девочки…

Кирилл: Мужчины…

Анна: Мужчины, да. И просто перекладывают на свою жизнь. Наверное, рейтинги с этим связаны. Я честно могу сказать – я ожидала больших рейтингов.  Я не могу понять, почему…  На уровне сценария чувствовала. Наш зритель этот фильм воспринял слишком близко. Когда я читаю отзывы, пишут: какая плохая актриса. Как она могла Петю подставить под убийство! Как она могла?! Ее восприняли как живого человека. Наоборот, актриса она хорошая, если смогла так убедить людей.

- Значит, жизненность истории так понравилась людям?

Анна: Я вот не могу понять, почему рейтинг поднимался. Был хороший рейтинг, но он поднимался – все больше и больше. Я вот думала, что зритель придет, а дальше его нужно будет просто удержать...

Кирилл: Да я могу объяснить! Вы не о том говорите.

- Объясните.

Кирилл: Все просто - меня вначале не было. Я, на самом деле, пошутил… Но мне кажется, есть в этом какая-то магия творческая (смеется). А, на самом деле, история в другом. Люди смотрели и ожидали одного, а ожидания не оправдываются – такие перевертыши получаются. Многие писали в обсуждениях: ну да, сейчас они поженятся, и все будет хорошо. Нет! Они не поженились, у них нет такого, чтобы все было хорошо. И когда героя преследуют, не всегда он может сесть на самолет и улететь в Париж… Так бы было в любом другом фильме, но не в «Дороге». А здесь такая история, которая  могла произойти с любым мужчиной. Я за женщин не отвечаю. Хотя, любая женщина в душе мстительна. Она кому-то прощает, кому-то не прощает. И если так получилось, что женщина увидела цель и пошла к ней – она будет идти до конца. Разгадка загадки о больших рейтингах проста: это - жизнь.



Здесь была такая история, которая могла произойти с любым мужчиной...

- Как вы подбирали актеров? Или этим занимались продюсеры?

Анна: В принципе, это решается совместно – нет такого «Я сказал, и все!». Во всяком случае, со мной. У нас были питерские и киевские продюсеры, я предлагала одного актера, они предлагали других. Пробовали всех, а потом решали. Вот так все и было. Я считаю, что получила всех, кого хотела.

- Ань, скажите,  как вы выбирали актеров для главных ролей в «Дороге»?

Анна: Читая сценарий, я всегда сразу предполагаю, кто там приблизительно подойдет... у меня ж какие-то образы создаются,  и я на каких-то актеров их примеряю. С Кирюхой сразу было понятно, что Глеб – это он.

Кирилл: Мне вот нравилась другая роль.

Анна: Ему нравилась другая роль, он очень хотел роль Томашевского. Я ему говорила: ты не Петя. Петя – это Томашевский.

- А Петя – это же роль положительная.

Кирилл:  Ну да, я  во всех интервью говорю, что только положительные роли мне нравятся. Отрицательные мне уже надоели.

Анна: Я Кириллу объясняла, что Глеб - это ведь роль не отрицательная.

- А какая?

Анна: Она не положительная, не отрицательная. Жизнь обычного пацана, которого жизнь вот так толкнула. А когда он понял, что неправильно живет, то назад уже не было пути… Один раз пошутил – написал записку. На самом деле, если вспомнить себя в 22-23 года, столько глупостей все делали. Его-то герой не рассматривал это как трагедию. Поэтому, конечно, по персонажу да, он, наверное, отрицательный герой. Но в конце он же меняется. В этом фильме очень важны два диалога – где он объясняет себя, своего героя. Это вот в первом эпизоде, когда он говорит: я хочу жить за границей, я хочу то, я хочу се, я хочу жить! Это желание было у всех в 90-е годы, у всех поголовно! Все хотели жить нормально. Даже я хотела замуж за португальца выйти. Потом почесала репу – думаю, нет.

И последний его монолог – в хостеле. Он повторяет те же слова, но только по-другому. Говорит, этот блеск, эта красота – меня туда тянуло, я хотел просто жить, как все. Это объяснение всего персонажа. Таких  - 80%. На самом деле эпизод падения Кати в фильме был, его вырезали. Потому что это сразу бы Глеба оправдало. После просмотра, когда сидели продюсеры, когда все приняли, я сказала: видите, он не такой отрицательный. Они почесали репу, на следующий день говорят: Аня, только не это, давай вырежем.



Все хотели жить нормально. Даже я хотела замуж за португальца выйти. Потом почесала репу – думаю, нет

Кирилл: И правильно сделали.

Анна: В результате, только в конце стало понятно, что он не виноват в падении Кати из окна. А как я пыхтела над этим эпизодом! Но, слава Богу, к пятому фильму я научилась расставаться с чем-то частным ради общего. Я понимала, что это логичнее, это правильнее – для зрителя.

- Кирилл, а  расскажите вы о своем герое. 

Кирилл: Роль мне очень нравилась. Парень из глубинки, который удачно женился, которому обещали беззаботное будущее, но будущее не клеилось. И вот как многие актеры, он приезжает куда-то на съемку …

Анна: Зачем ты рассказываешь сюжет? Ты расскажи, о том… Я в двух словах скажу. Для Кирюхи – он не хотел же отрицательную роль. Я говорю: Кирюха, посмотри на эту роль с другой стороны. Не подлец. Простой парень. И есть очень важный момент перелома, где он любит. Есть одна жизнь, есть другая. Это два совершенно разных характера. Где человек раз - и поменялся. Там драматургически хорошо эта линия выстроена. Потому что он-то не понимает, кто его преследует, и что с ним происходит. И вот этот вот загнанный зверь – то, что Кирюхе удалось. Он просто не понимает, что происходит. Сыграть-то можно по-разному, а он это прожил.



Я говорю: Кирюха, посмотри на эту роль с другой стороны. Не подлец, простой парень...

- Расскажите про актрису, сыгравшую главную женскую роль.

Анна: Прекрасная актриса, Света Марцинкевич – просто прекрасная. Человек очень хороший, тонкая натура.

- Как отбирали?

Анна: Был огромный кастинг, и это была очень большая проблема – найти героиню. Вообще – это сложно. Молодая наивная девушка, которая превращается в красивую женщину. Характерная актриса, у нее очень много образов – все-таки, периоды разные. Сложнейшая роль. Я думаю, что ей все удалось, хотя было очень сложно. Она спрашивала: ну когда мы уже будем играть, где я уже суровая. Я, говорит, уже не могу плакать бесконечно. Тоже давить приходилось, были такие вещи…

А да, как я ее нашла… Я приехала в Москву. Там смотрели очень многих актрис, но вот нет, и все. Кира говорит: слушай, есть такая Марцинкевич. Побежал, купил журнал с ней и принес мне. Попробовали и сразу все поняли, что это – она. Их было много – около 30-40.

- Вы как-то говорили, что у вас большинство русских актеров, потому что наши часто даже текст не учат...

Анна: Я, кстати, изменила свое отношение. Я открыла огромный пласт шикарных, просто классных украинских актеров. Я режиссер консервативный, я люблю одних и тех же актеров. Когда кто-то уходит, мне не хватает... К сожалению, двух любимых мною актеров уже нет в живых, и мне не хватает этих типажей. И я понимаю, что среди киевских актеров я уже вижу таких людей.

- Мне очень понравилась Олеся Жураковская в роли зечки. А вы как ее игру оцениваете?

Анна: Светка боялась Леську на площадке, мы ей сделали зубы такие, и когда она это… Марцинкевич аж бледнела. И Леся радовалась: ну посмотрите, она меня боится! А Света действительно боялась – еще девочка молодая, из актерской семьи. Снимали мы это, кстати, в настоящей тюрьме, действующей.

- Да, в мужской. Вот, Кирилл в одном своем интервью сказал, что очень любит эксперименты на площадке и, что вы его в этом смысле балуете. Расскажите  про эти эксперименты.  И зачем вы его балуете? И всех ли вы балуете?

Анна: Плохих актеров я не балую.

Кирилл: Спасибо.

Анна: Хороший актер – это тот человек, который обогатит то, о чем ты думаешь, еще и предложит, как это сделать. Потому что кино же не делает только режиссер, его делают и актеры, и операторы, и вся группа. И когда актер проживает свою роль, уже он мне что-то предлагает. И я понимаю – да, это классно. А, если они будут делать только то, что я говорю, наверное, может несколько унылое кино получиться. У каждого же из них свой характер, каждый может на себя что-то переложить. Вот Кира – вообще импровизатор, он очень многие вещи подсказывает. Почему я его люблю, мне с ним удобно работать, мы с ним дружим, мы близки по духу.

- Мы были у вас на на съемках и заметили, как вы жестко руководите процессом. Причем, вокруг вас в этот момент были только одни мужчины.  Вы их строите, как следует. Как они относятся к такому стилю?

Анна: Знаете, я не допускаю халтуры. Кому-то нравится, кому-то не нравится, но, во всяком случае, я все делаю искренне. В первую очередь, я уважаю всех на площадке – всех. Я знаю всех по именам. Я знаю, что кино делают все. Но если халтурят, это неприемлемо. Я могу и обматюкать, могу и построить или просто расстаться с человеком – сразу же.  Вот я заметила, стоит отвлечься - сыпется все моментально.



Я могу и обматюкать, могу и построить или просто расстаться с человеком 

- Давайте о хорошем поговорим. Очень красивой  получилась «Дорога…»  Чья это заслуга?

Анна: Оператор. Конечно, не без меня – мы выбираем вместе все. Конечно, это оператор.

- Туманы вот эти все…

Кирилл: Для этого есть профессионалы.

Анна: Для этого есть операторский глаз. Для этого есть выбор натуры.

Кирилл: Кстати, Новгород-Северский, который открыла группа Ани - там сейчас снимают все, из России туда ездят снимать.

Анна: В селе там наши остались причиндалы, они сделали…

Кирилл: ...музей!

Анна: Выставили там наши монтажные листы… Я тогда сказала ребятам: может, вы мне еще и памятник поставите? Там, при въезде. Потрясающий, конечно, город, этот Новгород-Северский. Нам много пришлось достраивать… 90-е – это,  все-таки, восстанавливать надо очень много. Мы все, практически, делали - сберкассу полностью строили, дискотеку…



 Я тогда сказала ребятам: может, вы мне еще и памятник поставите?

- А кто придумал эти дискотечные движения? Я очень смеялась.

Анна: Это все по моим воспоминаниям. Более того, я  учила всю эту массовку танцевать, а потом осветитель подключился. Но мы про оператора говорили. Если фильм вам показался красивым, то это –  его заслуга, Максима Степанова. Просто, он – профессионал. С ним мы все фильмы сняли. Мне очень жаль, что ему не предлагает работу больше никто. Это уже стереотип – «он снимает с Гресь, Гресь работает со Степановым». Степанов открыт для всех. Мне даже хотелось бы, чтобы его приглашали. Да, с ним сложно. Но он никогда, пока свет не будет идеален, не начнет снимать. Он человек образованный, смотрит очень много фильмов, тенденции изучает. Главное – он любит свою профессию. Я знаю его с 18 лет, мы начинали с ним с каких-то мелких телевизионных фильмов. Вот столько лет мы с ним уже не расстаемся, дружим и работаем вместе.

- Ну это, кстати, очень здорово – уметь сохранять отношения. И профессиональные и другие тоже.

Анна: Я вот могу похвастаться, в принципе, тем, что основа группы у меня работает всегда одна и та же.

- Кирилл, кажется, заскучал…

Кирилл: Да не, я нормально.

- Давайте мы с вами, Кирилл, поговорим немного. Если вы любите эксперименты, Кирилл, то как сработались со Снежкиным, который их терпеть не может?

Анна: Его там грохнули, да и все! (смеются).

Кирилл: А вот вы зря, кстати. Снежкин как раз… Ну,  был Бондарчук, с ним мы все развели, а Снежкин просто снимал, поэтому… Как вам сказать? Не нашли мы со Снежкиным, к сожалению, общего языка. Хотя, он уверен, что нашли. Мы больше с Бондарчуком там нашли общий язык. Не знаю, там тоже был эксперимент своего рода. Согласиться сниматься в такой компашке на такую маленькую рольку. И пролежать потом одну смену на полу, чтобы Вдовиченков будто бы поплакал – тоже эксперимент своего рода. Но это такой, внутренний эксперимент.

- Удавшийся?

Кирилл: Прекрасная зарплата! (смеется)



Прекрасная зарплата - вот мой удавшийся эксперимент

- Как получилось, что в «Доярке» вы запели и, вроде, даже сами сочинили  мелодию?

Кирилл: Вопрос как раз к Анне Викторовне, мне кажется. Стихи-то не мои были.

Анна: В двух словах расскажу. Скажем так, меня осенило вечером. Ну, такой нудный эпизод, блин, такая банальщина – эти бублики, вся эта хрень…  Ну это не я... И в предлагаемых обстоятельствах себя никак не могу представить. Думаю, может, на песню все это дело переложить? Хорошо, звукорежиссер тоже такой экспериментатор попался. И я спросила у сценариста Татьяны Гнедаш: есть у тебя, Тань, какие-то стихи?, она говорит: вот на, выбери. Я выбрала – стихи очень неплохие, говорю: Жандаров, а ты на чем-то играешь?. Он говорит: Ну, да, я на гитаре играю! Когда он взял гитару, сразу стало понятно, что играет, как я. Ну, три аккорда он, конечно может…

Кирилл: Дворовые песни! Шансончик!

Анна: Мы выпили, и я говорю: давай попробуем! А он говорит: а давай тут потянем «Ааааа», я говорю: давай. И тут: ииии... И, в общем, вот так у нас получилась черновая эта фонограмма.



А он говорит: а давай тут потянем «Ааааа», я говорю: давай

Кирилл: Мы всю ночь записывали.

Анна: Я ему сказала, чтобы никогда не пел на концертах.

Кирилл: В караоке у меня все прекрасно выходит! Ты зря так.

- А вот еще, Кирилл, вопрос к вам. Вы как-то сказали, цитирую «из восьми проектов могу выделить два эпизода, которые были у гениальных режиссеров Снежкина и Хотиненко, остальное – ремесло»...

Анна: Ах ты говнюк какой!

Кирилл: Я сказал? Из 8-ми проектов, наверное, за год. Просто Анна Викторовна в тот момент не снимала. Она снимала «СМЕРШ», скорее всего, а меня там не было.  Это из восьми моих проектов за тот год.



 Я сказал?

- Кирилл, расскажите о вашей удивительной лав-стори с актрисой Надеждой Талубеевой.

Кирилл: С Талубеевой Надеждой я развелся. И поэтому мне в какие-то моменты было очень сложно играть в «Дороге» - мы только разошлись… Ну как – три месяца меня нет, ее нет. Она актриса, я актер. Два-три дня в месяц видимся. Это разве жизнь? Мы просто договорились, ну не получается… И я это переживал. И вот первые съемочные дни, я приезжаю, читаю сценарий, а там написано, что у меня родился сын, у меня семья, я счастлив… И Анна Викторовна меня, конечно, поддерживала в этот момент, но она же режиссер - она ищет какие-то нотки, струнки, за которые можно дернуть. И я ей разрешаю пользоваться на площадке всем, что она знает обо мне.

Анна: Это очень важно. Ну, он уже как мой родственник. Он как член семьи для нас – и для мужа, и для меня, как младший брат.



И я ей разрешаю пользоваться на площадке всем, что она знает обо мне

- Расскажите чуть-чуть о себе, о своей семье. Во-первых,  о брате. Насколько для вас важно его мнение?

Анна: Для меня его мнение очень важно - как оценит, как воспримет. Кроме того, мы погодки. Марк старше. Мы вместе всегда, у нас всегда одна компания. Я его уважаю. Он умный человек, очень начитанный. Я и близко не стою рядом с ним, с его знаниями. Спасибо родителям, они нас так воспитали – мы с братом всю жизнь вместе, поддерживаем друг друга, он мой лучший друг.

- А когда вы были маленькими?

Анна: Дрались, как все обычные дети.

- Но он чувствовал ответственность за сестру? Защищал?

Анна: Вы знаете, у нас такого не было. Мы были в одной компании, и, если надо было с кем-то подраться, он обычно говорил «Сначала моя малая с тобой разберется!». Вот такое. Если я получала тумаков, он не бежал меня защищать. Он говорил – ты должна сама, пойди и набей ему физиономию. Достаточно жесткий. Мы жили в таком районе, который заложил очень хорошие тенденции – Борщаговка.

- А как к вам отец относился? Как к девочке?

Анна: Папа никогда даже не знал, где я учусь. Папа живет в своих сценариях, в своем мире. У нас мать… Мама никогда не говорила «Аня, ты же девочка!». Наставлений не было типа «Дети, сядьте за стол, сейчас мы будем обедать, и я вам расскажу, как должны вести себя девочки и мальчики». Нет. Мать для нас – друг по сей день, и с годами это усиливается. Она демократичная, четко понимающая жизнь. Отец для нас – романтик. Это наш папа. А мы все такие были приземленные.

- Вы похожи или вы разные?

Анна: С братом? Его жена говорит: не представляете, какие вы одинаковые. По жестам, по всему… Но  мы разные.  Я более открытая, Марк более закрытый. Он не будет делиться своими душевными переживаниями. Я могу – с близкими людьми. А его я просто по лицу считываю - я его знаю. И очень важно, что каждый из нас понимает, когда можно что-то спросить  у другого, а когда нельзя.  Он для меня очень близкий. Он для меня…

Кирилл: Твое второе я.



Он для меня очень близкий. Он для меня…

Анна: Да, мое второе я. Для него очень важно мое мнение о его сценарии.

- Кстати, вы же в основном работали с его сценариями…

Анна: Нет, не только. Но я читала все его сценарии.

- А в телевизионных шоу?

Анна: Ну, в телевизионных он больше на меня полагается, потому что я все-таки практик, я многие вещи ему объясняю. Ну, конечно, мы спорим, потому что с ним работать – это кошмар. Он иногда орет на меня.

- Вы ему говорите: не ори на меня?

Анна: А как же! Я ему даже говорю: да подавись ты своим сценарием!



Я ему даже говорю: да подавись ты своим сценарием!

- Аня, и любимая просьба всех журналистов по любому поводу: расскажите про смешные истории на площадке. Я эту просьбу слегка изменю: расскажите про ляпы на монтаже. Вот у вас там был эпизод, где Глеб ударил жену, у нее из носу кровь пошла, потом примирение, ночь, утро, она выходит из спальни – и снова с кровью под носом. Получается, она так и спала всю ночь и даже умыться не потрудилась...

Анна: Мы фильм весь тонировали, я три месяца отсидела, потому что я все, вплоть до эпизодника озвучила сама. Ну, со звукорежиссером. И я столько ляпов увидела во время озвучки, потому что туда-сюда когда мотаешь видео, все видно. Петю вот когда убили, он падает – у него барсетка с одной стороны, следующий кадр – прибегает его коллега, кричит «Петя! Петя!», а барсетка уже с другой стороны.  А этот эпизод  с кровью просто снимали через неделю. Ну,  все помнили, что она там в крови. Это ж не один день!  Кирюха  дал по мордасам и укатил к себе в Питер. А мы другие эпизоды снимаем. И потом только на монтаже … (смеются). Ну, это такая история – частая. Без этого никуда. Везде есть ляпы. Это же, все-таки, сериал.

Режиссер и ее любимый актер ушли, а я хочу пожелать им на дорожку счастья и удачных проектов. И пусть все они продолжают славную традицию разрыва рейтингов.

Фото Яны Новоселовой