Митя: Это достаточно веселая история, ее приятно рассказывать. Я учился в Университете культуры и искусств на продюсировании, но не доучился, потому как там было невероятно скучно. И случайно попал на телевидение -­ на канал ТВ-­3, если быть точнее. Отработал там три года на шоу «Удиви меня» постановщиком и кастинг-­директором. В ходе работы над третим сезоном мы совершенно случайно познакомились с Петей. Шоу было о фокусах, и нужно было делать трюк с графикой. Петя удачно реализовал проект, эфир получился отличный, а мы продолжили общаться. Позже я работал в Киеве, а Петя был плотно занят в Москве, но в какой­-то момент так совпало, что и у меня, и у него было окно. Мы договорились, что было бы неплохо встретиться в Киеве и что­-нибудь снять­ просто ради смеха, учитывая, что я не режиссер и ничего не умею снимать, а Петя как раз здорово умеет снимать и еще лучше работает с графикой. Мы встретились в Киеве и сняли нашему другу­ фокуснику крошечное промо. Оно очень хорошо разошлось. Петя в тот момент работал в BBDO, я -­ много где работал, но мы поняли, что нам надоело, и решили открыть свой продакшен.

Петя: Я всю жизнь мечтал снимать, лет с 12. На первом курсе накопил на камеру, что было сложно: я тогда преподавал курсы Photoshop в школе, и зарплата у меня была, сами понимаете. Но каким-­то чудесным образом я собрал деньги на камеру. И начал снимать ролики -­ первым было видео для моего друга, после которого мне начали писать каждый день знакомые и знакомые знакомых, которым понравился ролик, и просить снимать что-­то по мелочи. Так я познакомился с фокусниками. Оказалось, что фокусникам постоянно требуется видео для промо. После этого познакомился с Митей. А затем, уже какое­-то время спустя, мне в BBDO нужно было сделать трехминутный анимационный ролик за 2 часа, и я понял, что эта работа не для меня. Так что я уволился и написал Мите: «Мне все надоело, давай сделаем свой продакшен».

- «Ленинград» -­ один из ваших главных клиентов? Вы сами ­ - поклонники группы и «претесь» от работы, или для вас это просто проект?

М: Важный вопрос, касательно не только «Ленинграда», но и любой работы. Может, это не слишком профессионально, но у нас не получается делать проекты, от которых мы не «премся». Да и в целом, плохо делать то, что тебе не нравится, занимать место в голове чем­то лишним. Зачем? У нас не стоит задача получить с клиента деньги и отдать ему абы что. Важно, чтобы и процесс, и результат нам тоже нравились. Чаще всего получается, что если нравится нам, то нравится и клиентам, и широкой публике.

Очень сложно работать с человеком, который находится на волне, совсем отличной от твоей. В таких случаях сотрудничество не работает. Если к нам приходит клиент, который, кажется, считает, что баннер, нарисованный в Paint -­ это здорово, потому что рисовала его шестилетняя дочка, то с этим человеком мы вряд ли найдем общий язык. Ведь каждый ролик -­ это командная работа, в которой клиент далеко не последний член команды и серьезно задействован во всех процессах (хотя бы уже тем, что он нам мешает или не мешает, доверяется или нет). Так что если появляется клиент, который с нами не на одной волне, мы предпочитаем не портить карму.

- То есть отказываете?

П: ­Конечно.

М: ­Все происходит цивилизовано.­ У нас есть знакомые в других продакшенах, и если мы видим, что клиенту больше подойдут некоторые наши коллеги, мы помогаем им найтись. Мы никого не посылаем.

Петр Бондаренко

- «Ленинграду» вы, очевидно, не отказали. Как началось это сотрудничество?

М: Случайно. Мы сняли ролик - небольшую фестивальную рекламу для петербургского бармена, который участвовал в международном соревновании. Это была наша первая работа с латышским режиссером Павелсом Фуксом. Бармен с этим роликом благополучно выиграл и стал самым крутым по версии Balls, но особенного хайпа в России по этому поводу не было. Это событие знаково только для внутренней культуры барменов. Тем не менее, по некоему странному совпадению нас нашел Андрей Мусихин, на тот момент управляющий ресторана «КОКОКО», которому нужен был фестивальный рекламный ролик для заведения. Мы встретились с владелицей ресторана Матильдой, договорились обо всем - все как обычно. И где-то за день до съемки выяснилось, что Матильда, оказывается, - жена Сергея Шнурова, и завтра мы будем снимать и его тоже. Когда приехал Сережа, у нас была какая-то жуткая смена…

П: 27 часов.

М: Да, и где-то часу на 18-м приехал Шнуров на интервью. Во время перекура мы с ним разговорились. Тут надо заметить, что у нас с Петей есть тетрадочка, в которую мы записываем все идеи роликов и клипов, и она нам очень помогла. Потому что разговор со Шнуровым был кратким - мы спросили, почему у него нет клипов, а он в ответ: «А вы можете?»

П: А мы как раз могли.

М: Помогло то, что мы сразу смогли ему что-то предложить. Достали тетрадь и начали зачитывать - вот есть такая идея или вот такая. В работу ни одна из них не пошла - объективно, те идеи были плохими. Но на Шнурова произвело впечатление, что мы заговорили о том, что можно и нужно сделать, а не начали спрашивать о деньгах и бюджетах.

- Так получилась «Сумка»?

Бэкстейдж со съемок клипа «Сумка»

М: Все говорят, что первый клип, который мы выпустили для «Ленинграда» - это «Сумка». Это неправда.

П: Было так - мне пишет Митя: «Сережа хочет клип». Я спрашиваю: «Когда?» - «Завтра утром». Видимо, это был тест на Сергея Шнурова. Митя рассказал мне идею, и я за два часа слепил клип «Белуга», стилизованный под караоке.

М: Такое количество концентрированной дряни мы, кажется, еще никогда не смотрели. Там должно было быть огромное число кадров, как в настоящем плохом караоке, красивых полей, ландшафтов. Нехитрая идея заключалась в том, чтобы начать с красивых полей, а потом перейти в какую-то дичь - людей, бегающих в помидорах, кадров из старого «Безумного Макса», ролики секса носорогов National Geographic и так далее.

Бэкстейдж со съемок клипа «Сумка»

- Все клипы, которые вы сейчас делаете для «Ленинграда», сняты в одной стилистике. И вообще больше похожи на короткометражки, чем на клипы. Кто придумал эту концепцию?

М: Это было групповое решение. Никому из нас не было интересно делать обычный, классический музыкальный клип, начиная с «Сумки». А уже после «Сумки», когда началась вся эта история, у нас появилась идея (и мы до сих пор ее бережно храним) связать всех персонажей, сделать их камео, переводить их из одного клипа в другой. В России, да и во всем мире, не так много клипов, которые рассказываются, как история - с врезками диалогов и так далее. А формат песен «Ленинграда» и, соответственно, наших клипов - это формат диалога со слушателем и зрителем. Если уж диалог там все равно присутствует, почему бы не сделать общение более прямым?

П: Митя так классно сказал, что мне и добавить нечего.

М: У нас с Петей очень удобное сотрудничество, мы отвечаем за разные департаменты. Я говорю, а Петя делает (оба смеются).

- А если серьезно, как распределяются обязанности?

М: Если серьезно, Петя невероятно крутой специалист по цветокоррекции и по графике. Самое главное, что он делает - это выполняет работу арт-директора. Кроме работы по постпродакшену, Петя отвечает за изображение и стилистику. Это все то, чего я не понимаю. На мне вся продюсерская часть, общение с клиентами, разработка креатива. Но мы, естественно, приноровились жонглировать всеми обязанностями и при необходимости друг другу помогать.

У нас очень удобный тандем - я могу придумать, что нужно сделать, но понятия не имею, как это реализовать технически, хотя в последнее время стараюсь учиться. Петя, как отличный специалист, как раз видит, как это все можно реализовать. Вот такой симбиоз.

Бэкстейдж клипа «Плачу и плачу»

- В одном из интервью Шнуров говорил, что понятие клипа как такового умирает. Вы с этим согласны? И если согласны, то почему снимаете клипы?

М: Вы сами отвечаете на свой вопрос - у нас не совсем клипы. Мы делаем то, что нам кажется интересным и актуальным. Клипы на белом фоне с четырьмя девочками, танцующими в белом белье, действительно остались в 90-х. Это можно сделать, и сделать здорово, если это делать несерьезно, если иронизировать над клише. Если же снимать клип ради клипа, то он действительно никому не нужен.

Например, мы недавно снимали клип для петербургского рэпера, который очень быстро читает, и даже там, без вставок и диалогов, мы рассказали историю про его туровую жизнь - с сюжетом, переходами, сквозной линией.

- С вашими работами наверняка сложно попасть на телевидение.

М: А мы никогда не стремились. Нам пишут иногда с RU.TV, с других каналов...

П: Это что, считается классно?

- То есть вы, грубо говоря, работаете для YouTube?

П: Мы работаем для себя.

М: Как только любое произведение, будь то клип, фильм или телешоу, создается не потому, что это что-то интересное, а потому, что автору кажется, что вот это вот может понравиться зрителю - произведение оказывается полным провалом. Наши работы зрителю нравятся потому, что мы не ставим ни на одной встрече по предпродакшену вопрос: «Что надо сделать, чтобы собрать миллион?»

П: Вот именно.

М: Мы это видели во многих продакшенах. Как только возникает дискурс: «А вот сейчас в тренде котики, давайте сделаем про котиков» - будет плохо. Можно снять круто про котиков, но постановка задачи должна быть другой.

- А какой именно должна быть постановка задачи, по вашему мнению?

М: Есть сюжет, он интересный и про кота. А в тренде он или нет, это дело 25-е.

П: Я перефразирую. Если у вас есть интересный сюжет, в котором фигурирует кот, но кота можно без ущерба для интереса заменить на кого или что угодно - тогда это интересный продукт. А если у вас кот ради кота, ради соблюдения тренда - значит, что-то вы делаете неправильно.

Бэкстейдж клипа «Экспонат»

- И все-таки, почему ваши работы набирают миллионы просмотров, если для вас это не цель?

П: Потому что мы классные! (оба смеются)

М: Это комбинация отличных треков, крепкой команды (над каждым клипом по факту работают около 60 человек - художников, операторов) и общего интереса в качественном результате. У нас никто не работает по принципу «досидеть до 11 и забрать свои деньги».

П: Это отмечают многие актеры, которые впервые попадают к нам на площадку. У нас необычная атмосфера, и все трудятся над одним делом, а не конвейер, самоцелью которого оказывается клепать.

- Вы монетизируете через YouTube свои работы?

М: Все права принадлежат «Ленинграду», клипы на ресурсы заливают они, а не мы, так что вопрос - не к нам.

Бэкстейдж клипа «Экспонат»

- Много ли людей работает в вашем продакшене на постоянной основе?

М: Никого. Это для нас так же нерелевантно, как снимать офис. То есть можно было бы, наверное, арендовать помещение, нанять себе обаятельную секретаршу, оборудовать ресепшн и повесить огромную вывеску. Но это все - только чтобы пощекотать свое эго и, может быть, порадовать маму. Лишние расходы. Никому из наших клиентов не интересен наш офис - они спрашивают только о работах, которые мы выпускаем.

П: К тому же под каждый проект мы подбираем уникальную, самую подходящую команду.

- При этом есть, допустим, режиссеры, сценаристы, с которыми у вас длительное сотрудничество?

М: Режиссеры есть, а сценарии мы пишем сами - в тандеме с режиссером, с которым работаем над проектом. Кстати, наверное, это еще один важный фактор успеха наших проектов: мы научились доверять людям, которых приглашаем работать. Можно пригласить режиссера, все ему расписать и требовать выполнить до буквы, ожидая в итоге шедевра. Но мы отдаем себе отчет в том, что хороший режиссер может и должен вносить свои правки и коррективы в сценарий. Вот, к примеру, Ани Пармас, с которой мы знакомы лет шесть и сняли с ней три клипа подряд. Ее правкам мы доверяем. Более того, с ней мы обсуждаем концепт клипа, и пишет его она, полностью, просто с нашими предложениями и обсуждением. Но дальнейшее сотрудничество зависит от того, какие будут проекты, будут ли режиссер и концепция подходить друг другу.

Это странная черта бизнеса в нашей стране - работать всегда и на всех проектах с одной командой. Мы считаем, что ни в коем случае нельзя так делать.

- Предпочитаете ротировать?

П: Нет, мы подбираем уникальную команду для уникального проекта в зависимости от концепции. Например, мы знаем, что режиссер снимает в такой-то стилистике, в таком-то жанре, и приглашаем его именно под ролик, которому они подходят. Для другого ролика больше подходит другой режиссер. В этом нет ничего крамольного.

М: Подобрав режиссера, мы с ним обсуждаем, кого бы ему хотелось видеть в роли оператора, художника-постановщика, художника по костюмам, художника по гриму и т.д.

- Ваше длительное сотрудничество с «Ленинградом» повлияло на ваш ростер режиссеров или клиентов?

М: В смысле, отказывали ли нам до этого режиссеры в сотрудничестве, придираясь к проекту? Послушайте, ну мы же не дети. Если кто-то напрямую говорит, что ему не походит конкретная концепция или сроки проекта не устраивают - это одно дело. А если начинаются выкрутасы в первом же разговоре… Были некоторые, с кем мы прекратили общение и сотрудничество по этой причине.

Бэкстейдж клипа «Экспонат»

- Расскажите о вашем последнем клипе «Экспонат». Я знаю, что был большой кастинг актрис - что-то около 200 кандидаток. Что искали, почему выбрали именно эту девочку?

М: Искали героиню Юлю… Как бы это объяснить получше? Нам нужна была чуть полная девушка, при этом обаятельная, красивая, и по типажу - «соседка». Милая девушка из соседней квартиры. Были три аспекта, которые Ани Пармас требовала от всех девушек: надеть вот эти штаны, в которые невозможно влезть - раз, уметь звонко и сочно ругаться матом - два, не бояться шутить над собой - три. По этим критериям Юля великолепно отработала, более того, очень много бытовых, девочковых вещей, которые она сама делает, предложила внести в сценарий, и некоторые из них очень сработали.

- Юля говорила, что ей для съемок клипа пришлось поправиться.

М: Мне не говорила, не знаю. Может, журналисты придумали. У нас очень небольшой зазор между пробами и съемкой, так что сильно измениться актеру в принципе невозможно, не хватит времени. Впрочем, как-то для клипа «Карасики» мы уговорили молодого человека сбрить свою огромную бороду в кадре. Он по сюжету из хипстера превращается в рыбака.

П: Маргарита в «Плачу и плачу» состригала волосы еще.

- Раз уж вы согласны со мной, что ваши клипы - больше короткометражки, то нет ли у вас планов снять собственно фильм, фестивальный или прокатный?

П: Это моя мечта. Но, кажется, мы пока что к этому не готовы.

М: У нас расходятся мнения. С одной стороны, это действительно Петина мечта, и очень хочется ее реализовать, с другой - хочется остаться сильным игроком на рынке рекламы, что не менее интересно. На данный момент, я считаю, рекламный рынок России - это такое «перекати-поле» (в смысле, по нему катается перекати-поле, разумеется - не в плане количества, а в плане качества роликов). 90% рекламы, которую сейчас производят - ворованная реклама, ворованный креатив. Нам же интересно продолжать заниматься тем, чем мы занимаемся - по крайней мере мне. Хочется сохранить возможность предложить заказчику оригинальные идеи, оригинальный подход, международную команду. Мы сейчас много работаем с европейскими режиссерами и операторами, стараемся снимать за границей. Эту сферу можно очень интересно развивать, жить в ней и просто поднимать планку.

Бэкстейдж клипа «Экспонат»

- Как соотносятся в вашем бизнесе реклама и клипы?

М: Клипы для нас менее интересны финансово, но часто более интересны с творческой стороны. При этом с интересными заказчиками рекламы можно делать невероятные вещи, которые просто физически не получится сделать в клипе.

- Например?

М: Мы с Петей - большие фанаты рекламы масла Lurpack, и она была референсом на несколько крупных планов в клипе «Экспонат». Много реклам Adidas и Nike, которые снимаются очень сильными креативными командами. Такие рекламы делать интересно. Снимать счастливую семью, которая пьет сок за столом - неинтересно, хотя денег там много.

- В таком случае не думали ли вы снимать рекламу для «Каннских львов»?

М: А вот это уже моя мечта.

П: То есть, если резюмировать, мечта - это просто снимать интересное.

М: Не только мы с Петей, но и все, с кем мы работаем, хотят снимать что-то, интересное нам и (возможно, прозвучит по-снобски) мировой истории. Потому что мы фанаты. Нам не хочется закончить работу в 6 вечера и ехать домой к детям. Мы сутками пересматриваем ролики, рисуем, обсуждаем. Это никак не связано с термином «творчество», просто качественный результат возможен только в случае, если ты очень любишь то, что делаешь, и вкладываешь в дело частичку себя.

- Ваши клипы - художественное высказывание. Что именно вы хотите донести до зрителя?

М: Многими клипами «Ленинграда» мы уничтожаем разные типы мудаков. Очень удобно (оба смеются). Серьезно! Вот сейчас вышли эти лаком покрашенные лабутены - ну огромное же количество девочек будет высмеяно, и они задумаются над тем, какой глупостью занимаются, покупая сумки якобы-шанель за 900 рублей и показывая «богатство».

- Многие девочки узнали в героине «Экспоната» себя.

М: Конечно же, «Экспонат» - абсолютно женский клип, с этим я соглашусь. Но дело не в том, чтобы все время кого-то высмеивать. Огромное количество девушек узнало себя, и так было задумано, и эту работу не смог бы снять мужчина - так тоже было задумано. Стояла задача апеллировать к женскому полу, чтобы они смогли идентифицировать себя с героиней, а мужчинам - показать, как это все происходит.

Бэкстейдж клипа «Экспонат»

- Какие планы на будущее строите? Фигурирует ли в них телевидение?

М: Нам не очень интересно работать на кого-то. Когда мы работаем с клиентом, мы работаем именно С ним, а не НА него. Если мы уйдем на телевидение, над нами будут стоять какие-то Васи, и, дай бог, IQ у них будет выше комнатной температуры. Нам интереснее развивать компанию, которую мы создали три года назад, выходить на новые рынки, новых клиентов, новый уровень. Пока что, занимаясь клипами и рекламой, а дальше… А дальше посмотрим.

- Насколько прибыльна эта индустрия сейчас?

М: Индустрия, в первую очередь, непостоянная. Несколько месяцев может быть вал проектов, а бывает, что два месяца абсолютно пусты. В частности и поэтому нам неинтересно содержать офис и штат - мы не хотим подводить людей и попадать на деньги за пустые месяцы. К тому же пока никому из тех, с кем мы работаем, это и не нужно.

П: Мне как арт-директору на смузи и фалафель хватает.

Как мне кажется, команда продакшена Fancy Shot отлично понимает социальные медиа и как снять клип, который расшарят миллионы. Другой вопрос, сможет ли кто-то воспользоваться их советами. Очень надеюсь.