Канны. Великий и ужасный Ларс фон Триер и его несчастные женщины
0Скандал - такая же фирменная черта Каннского фестиваля, как «Золотая пальмовая ветвь» или знаменитая красная дорожка, ведущая в театр братьев Люмьер. Эпатировать в этом году снова позвали большого мастера, восемь лет назад изгнанного с Ривьеры за шутки про нацистов. Ларс фон Триер, пережив обиду и подарив свою «Нимфоманку» Берлинскому фестивалю, вернулся в Канны с новым фильмом. Правда, скандального автора пустили лишь во внеконкурсную программу.
«Дом, который построил Джек» не лучше и не хуже прочих работ главного гуманистического мизантропа современности, каждый фильм которого становится резонансным событием. «Дом» - история лирического серийного убийцы (Мэтт Дилон), чье призвание - не крошить людей, но создавать. Правда, не людей. Джек – инженер и архитектор в интеллигентных очках и красным минивэном, похожим, по словам Умы Турман, одноверменно на труповозку и фургон для киднеппинга. С Турман, ее неуемного любопытсва и болтливости тут все и начнется. Начнется для нас, а для нее и закончится. Два с половиной часа экранного пространства поделены на главы-«инциденты», в которых Джек, не имея особых для этого навыков, будет изощренно убивать своих жертв, аттестуя эти действия как форму искусства, а себя – как изысканного художника. Но дорога эта ведет в Ад, а проводником туда выступает персонаж по имени Вергилий, к финалу возникающий на экране в облике актера Бруно Ганца.
С экрана льются закадровые интелектуальные бесседы этих двоих про архитектру, виноделие, немцкие пикирующие бомбардировщики «Штука», живопись и Гитлера (тут Триер словно поясняет свою роковую шутку про нацистов, стоившую ему изгнания из Канн), пока на самом экране, одно за другим, просиходят изыканные убийства.
Новый фильм Триера - еще одна тщательно продуманная атака на самодовольство современного мира, заселенного вегетарианцами с повадками мясников; еще одна пощечина общественному вкусу. Пока публика покусывает режиссера за художественный экстремизм, ненавидит и смеется над ним, сам Триер смеется над человечеством своим фирменным, ядовитым, саркастическим смехом, шокируя изысканностью убийства и беспомощностью жертв.
Главным образом высмеивает женщин (хотя достается и мужчинам, детям и даже утятам), выведенных здесь не в меру болтливыми, недалеками и бесчувственными жертвами чувствительного и рефлексирующего серийного убийцы. Триер радикальнее всякой Катрин Денев высказывается по поводу паранойи, в которую превратилась сегодня «типа» праведная борьба за права женщин (и не только), которая ведется, не разбирая методов и средств. Не случайно одна из мыслей, упакованных Триером в сюжет, сводится к следующему: лишь воспитав в себе серийного убийцу, ты можешь игнорировать серийные преступления, совершаемые под прикрытием самых гуманистический идей.
«Дом» снабжен той мерой условности, отстранения действительности, которая страшнее всякого реализма. Фильм безумен и запутан, а сам Триер (по слухам, переживший на съемках инсульт) в который раз умудряется быть великим, смешным и угрюмым одновременно. Ингмар Бергман говорил, что «тоску можно превратить в хороший фильм» и построил на этом себе карьеру. Триер, кажется, раз за разом переплавляет собственную беспросветность в блистательные фильмы.
Перед нами, по сути, разговор автора с самими собой. А с кем еще поговорить художнику, где найти равновеликого самому себе? Так что новый фильм - это не только обличительная речь, но еще и выступление в защиту собственного недуга, собственной тоски и одиночества.
Фото - facebook.com/festivaldecannes
45118
6
