«День независимости. Возрождение»: ой-вэй 20 лет спустя

Главная проблема с 1990-ми заключается в том, что большинство из нас – сейчас вполне себе молодых и во всех смыслах активных людей 30+ – их отлично помнит. Нет, у тех, кто постарше, с памятью, конечно, тоже все в порядке. Просто, подозреваю, нынешние сорокалетние в этом возрасте ощущали что-то подобное по отношению к 1980-м, пятидесятилетние – к 1970-м и так далее. Формула проста: именно в тридцать с хвостиком ты внезапно понимаешь, что за твою жизнь рядом с тобой уже выросло новое поколение ВЗРОСЛЫХ людей.

Взрослых, ага: ведь двадцатилетние – родившиеся в середине тех самых 1990-х, когда ты уже был не ребенком, а вполне оформившимся подростком – они уже с паспортом, работой, а некоторые даже со своими собственными детьми.

На этом смутном чувстве невероятного удивления и дикой подспудной тревоги можно сыграть по-разному: напугать мыслью о том, что зима – неизбежна и близко, рассмешить «олдскульными» шуточками. Или же – подарить надежду, приправленную, правда, горьковатой щепоткой ностальгии: чтоб не расслаблялись. Именно этим, третьим путем пошли режиссер Роланд Эммерих и сценарист Дин Девлин, взявшись за продолжение своего «Дня независимости», вышедшего 20 лет назад.

Идея снимать сиквел пришла боссам 20th Century Fox сразу же после выхода первого фильма: ничего удивительного, ведь при бюджете в $75 млн он собрал в прокате $817,4 млн, став самым кассовым фильмом 1996 года. Девлину даже заплатили огромный гонорар за сценарий продолжения, но спустя некоторое время он вернул деньги студии, объяснив, что просто не видит, куда развивать эту историю. «Прозрение» наступило спустя 15 лет, когда Девлин и Эммерих встретились, чтобы еще разок подумать над сюжетом, и в какой-то момент почувствовали – о, вот оно, нашли!

Нашли они очевидное – дать истории и дальше развиваться в режиме реального времени. Действие первого фильма происходило в 1996-м? Ок, пусть в кино, как и в жизни тоже пройдет 20 лет – и в сиквеле оно будет происходить в 2016-м, а вместо оригинальных главных героев на авансцену выйдут их дети – ныне вполне взрослые дяди и тети: дочь президента Уитмора Патрисия (Майка Монро) и приемный сын Стивена Хиллера Дилан (Джесси Ашер), а также просто осиротевший в той первой войне с инопланетянами парень Джейк (Лиам Хемсворт).

Все они – летчики (Патрисия, правда, отошла от авиации в пользу работы в администрации Белого дома) и, как и вся планета, готовятся отмечать 20-й День независимости Земли от инопланетной заразы.

За годы, прошедшие с момента первого контакта, люди освоили значительную часть инопланетных технологий, построили защитную базу на Луне и специальный оборонный комплекс на орбите, в общем – неплохо подготовились. Единственное но – инопланетяне тоже не сидели без дела и, не изменяя традициям, 4 июля обрушились на Землю всей своей, возросшей в разы, мощью.

На деле оборона планеты справляется со своими задачами примерно так же, как Джесси Ашер вкупе с Лиамом Хемсвортом – с задачей заменить одного Уилла Смита: то есть – никак.

Увы, конкурировать с его природной харизматичностью и ушастостью – задача не из легких. С другой стороны, платить за одну только харизму и уши $50 млн – а такой гонорар хотел Смит за два сиквела – создателям фильма тоже не захотелось: особенно учитывая, что весь бюджет второго «Дня независимости» – $200 млн.

Что же делать в такой ситуации?  Звать на помощь старую гвардию подешевле: Билла Пуллмана в роли теперь уже экс-президента Уитмора, Брента Спайнера – в роли доктора Бракиша Окуна, Вивику Фокс – в роли Джасмин, вдовы героя Уилла Смита.

Но при всем этом «олдскульном» наборе фактически весь фильм держится на одном человеке – Джеффе Голдблюме, вернувшемся к роли главного эксперта по пришельцам доктора Дэвида Левинсона. Хотя нет, вру – на двух: еще на Джуде Хирше, вновь сыгравшем незадачливого папашу Дэвида.

Именно эти двое привносят в фильм настоящую жизнь и обаяние, без которой не помогут никакие, даже самые впечатляющие спецэффекты (а тут они такие, спору нет). Одно меланхоличное «ой-вэй» папы Левинсона, пытающегося на крохотной лодочке удрать от корабля пришельцев, приземляющегося на Атлантику – на ВСЮ Атлантику, – стоит намного дороже, чем все эпично разрушенные азиатские и американские небоскребы плюс лондонский Тауэр вместе взятые.

Скажете, удирать (и удрать) на катерке от космического корабля площадью 5 тыс. квадратных метров – глупая и невозможная затея? Скажете – и будете правы. Но при этом она – точно такая же глупая и невозможная, как и весь «День независимости»: что первый, что второй. И в этом их прелесть. Здесь не надо думать – здесь надо смотреть, (со)переживать и точно знать при этом, что в итоге все будет хорошо. Аттракцион – он и есть аттракцион.

Не стоит, например, размышлять над тем, зачем вообще умным, казалось бы, инопланетянам понадобилось нападать конкретно на Землю, если все, что, как оказалось (спойлер!), им нужно – это источник энергии, ее раскаленное ядро: выкачать его они могли из любой планеты – хоть в нашей системе, хоть в другой.

Вот Сьюзан Сарандон, к примеру, попробовала вдуматься – и отказалась от предложенной ей важной роли, сочтя сценарий «непонятным». И отказалась зря – кино-то получилось неплохим. Тем более – когда еще представится возможность сыграть президента США (а, скорее всего, ей предлагали именно эту роль, доставшуюся в итоге Селе Уорд).

Впрочем, несмотря на всю «непонятность», фильм не такой уж оторванный от жизни, как кажется. Первая женщина – президент Соединенных Штатов – это, вероятно, дело совсем недалекого будущего. Или взять идею необходимости объединения всего человечества против глобальной угрозы (пусть не ино-, а очень даже «нашепланетной») – ну какая же это фантастика, если вполне сегодняшняя реальность? А вот найти в настоящей жизни, как в фильме, умного человека, который знает, что с этой угрозой делать – и не просто найти, но суметь ему довериться – вот это уже фантастика.

Тем не менее, именно реальность фантастики – и есть ключевая «фишка» «Дня независимости» (и его «Возрождения»). Можно сказать, что из всех фильмов-катастроф, на которых, к слову,  Эммерих, снявший «Годзиллу» и «Послезавтра», знатно поднаторел, «День независимости» – что первый, что второй, – это самое позитивное кино, практически не акцентирующееся на кровавых подробностях апокалипсиса (если только самому не задумываться над тем, сколько людей и животных осталось под завалами полуразрушенной планеты). Здесь главное – не щекочущий нервы «ужас-ужас», а совсем другое – надежда на хэппи-энд: даже тогда, когда его вообще ничего не предвещает.      

Помните, тогда, в 1990-х, себе 15-летним мы же сами в возрасте 30+ казались совершенно невозможными. Но прошло 20 лет и внезапно выяснилось, что жизнь, оказывается, очень даже продолжается. Сегодня мы смотрим на пусть и поседевшего, но стройного, стильного и все такого же обаятельного Джеффа Голдблюма, и что-то – вероятнее всего, Его Величество Опыт, – уже подсказывает, что и дальше жить тоже можно более чем интересной и полной жизнью: ну, если, конечно, повезет. Ой-вэй, то ли еще будет! 

P. S. Кстати, а вы знаете, что в прошлом году у 62-летнего на тот момент Голдблюма появился первый (!) ребенок? «Чарли Оушен Голдблюм, родился 4 июля, в День независимости», – написал счастливый отец в своем Фейсбуке. Такая вот реальность фантастики.  

Фото - empireonline.com, ufd.ua