Продюсер «ЖаннаПожени» и «Еда, я люблю тебя» Тома Тевзадзе: «В России нет такого, что один дядя дал другому денег, и тот сделал, что захотел. Там к телевидению относятся как к бизнесу»

Рассказывая о медийной жизни нашей страны, а также ближнего и дальнего зарубежья, я добросовестно стараюсь держать вас в курсе всех происходящих в ней процессов. Однако определяющим фактором здесь, как и в любой другой отрасли, всегда являются люди. Разница лишь в том, что среди медийщиков интересных личностей на порядок больше, чем, скажем, среди сталеваров. Именно поэтому у меня уже несколько лет существует негласная рубрика, в рамках которой я вылавливаю таких людей и подробно расспрашиваю их о специфике работы в медийном мире, трудностях и радостях производства контента и многом другом, что, как правило, остается за кадром.

Встретиться и поговорить с продюсером Томой Тевзадзе мне хотелось давно. Девушка начинала свой карьерный путь наемным работником на украинских каналах, но однажды взяла и сделала то, о чем многие только мечтают: создала собственный независимый продакшен Lucky cat production, и теперь самостоятельно решает, какие шоу и для кого ей интересно делать. Сейчас ее главным заказчиком является российский телеканал «Пятница!», а значит, разговаривать с Томой было вдвойне интересно - всегда ведь полезно узнавать, а как у них?...

Чтобы рассказать об этом и многом другом, Тевзадзе пригласила меня к себе в офис, расположенный в центре Киева.

Вы когда-нибудь видели кабинет продюсера без картин? Вот и я нет

Украшать стены - тоже искусство

Вдоволь поглазев по сторонам, я начала разговор. Естественно, первым на повестке стоял вопрос, которым многие задаются только в теории.

- Вы начинали карьеру наемным сотрудником на украинских каналах, в частности, работали стар-менеджером на Плюсах. Как появилась идея создать собственный продакшен?

- Ну а че, все делают, почему бы и мне не сделать (смеется).

- У вас уже были какие-то готовые идеи, клиенты?

- Начну с того, что я работала не только стар-менеджером на Плюсах... да и вообще, я из тех людей, которые не очень хотят быть стар-менеджерами. Просто у меня это хорошо получалось, всем было очень удобно, и ничего другого мне никто не предлагал (улыбается). Я же всегда хотела заниматься продюсированием, и я не из тех, кто сидит и жалуется, что мне не дают работать. Так вот, работая стар-менеджером, я параллельно вела какие-то проекты. Тут надо сказать, что я давно знакома с Жанной (Бадоевой, - МН), еще с тех пор, когда она была не ведущей, а режиссером-постановщиком, и вместе с ней мы начали разрабатывать несколько проектов - просто так, не для кого-то конкретного, а чтобы в перспективе кому-то их предложить. Когда же я забеременела и ушла в декрет, то понимала, что на Плюсы уже не вернусь - там все сильно поменялось и стало сильно плохо (улыбается). Декрет дал мне время и возможность заняться собственными проектами, и первым из них была идея о свадьбах. Оказалось, что Николай Борисович (Картозия, - МН) тоже хочет проект о свадьбах, и так родился тревел «ЖаннаПожени». У нас еще была идея сделать тревел о кино, и «Пятница!» тоже хотела что-то такое, но здесь мы не сошлись - у нас с каналом было разное видение этого шоу, а я не могу создавать то, во что сама не верю. Зато появился тревел про еду - «Еда, я люблю тебя», который сейчас идет в эфире «Пятницы!».

- Как долго шли переговоры с каналом?

- Очень долго. Почти год ушел на подготовку, утверждение концепций и съемки пилотов, после чего мы долго ждали утверждения. Зато потом очень-очень-очень быстро снимали (смеется).

- Расскажите о вашей команде - как набирали сотрудников, что для вас главное в этом отношении?

- С командой сложно. Когда мы только начинали, я приняла решение, что не буду привязываться к тем, с кем работала раньше, и занялась поиском новых людей. Понимаете, каналы всегда накладывают на своих сотрудников определенные отпечатки: все СТБшники мыслят одинаково и по-своему, плюсовцы - тоже. Я же хотела, чтобы со мной работали новые люди, молодые, талантливые, у которых незашоренный взгляд и которые готовы делать хорошие, а главное - жизнеутверждающие проекты. Я сама когда-то делала шоу «4 свадьбы», и что такое жесть - знаю не понаслышке (смеется). Хотя, в принципе, я люблю такое смотреть, но в свете того, что сейчас происходит вокруг, как все стало грустно и мрачно, и в свете того, что показывает наше телевидение, очень хочется делать что-то доброе, что будет давать людям надежду на лучшее и заставлять их думать не о плохом, а наоборот - концентрироваться на достижении каких-то целей, которые позволят увидеть мир, попробовать вкусную еду, жениться за границей. Такого сегодня очень мало, да и людей, готовых это создавать, как оказалось, очень трудно найти.

Более того, те, кто работает на телеке, все время говорят, мол, руководство - дураки, а я сейчас сделаю свой продакшен и все буду делать по-другому, и вообще, я уже все могу. Я столько лет проработала стар-менеджером, что была уверена, что знаю про людей все. Но, оказалось, нет (смеется). В апреле будет уже три года, как мы начали, и я все-таки пришла к тому, что мне нужно быть в дружеских отношениях с людьми, с которыми я работаю. Если члены команды не разделяют моих взглядов, то мы не сойдемся. Я это точно знаю - пыталась много раз, но ничего хорошего из этого не выходило. Соответственно, очень сложно набрать целую команду единомышленников. В какой-то момент я решила, что у меня есть пять таких людей, а остальных я буду брать по трудоспособности, каким-то профессиональным качествам, но так не получается. Тем более, наша работа предполагает постоянные длительные командировки. Я и сама в них иногда езжу, а в первый год ездила постоянно, при том, что у меня была маленькая дочка - очень сложно заставить людей гореть проектом, если они видят, что сам ты не вкладываешься. И вот в эти командировки невозможно ездить с людьми, которые тебе неприятны: месяц ты находишься с ними в режиме 24/7. Со временем я пришла к тому, что нужно собирать людей, с которыми у вас общие взгляды на жизнь. У меня даже было прозрение недавно: на Новый год у нас был корпоратив, а у нас уже достаточно много людей работает, человек 40, и я каждого из них захотела позвать к себе домой. Это показатель того, насколько они мне все близки и приятны (улыбается).     

- Эти 40 человек работают с вами постоянно, или есть какие-то временные позиции, которые вы набираете под проект?

- Нет, но за время существования продакшена многие люди отвалились в силу того, что мы разные и не смогли сработаться. Кроме того, я очень много работаю, и вокруг себя хочу видеть таких же людей.

- С 9 до 18 - это не ваша история?

- Ну, вот сейчас для той части сотрудников, которая работает исключительно в офисе, я установила четкий график. Но это не с 9 до 18, хотя бы потому, что у нас с «Пятницей!» есть разница во времени, нужно подстраиваться.  

Кстати, пока мы разговаривали, за стеной кипела работа

- У вас на счету два проекта - «ЖаннаПожени» и «Еда, я люблю тебя». В первом случае у вас была ведущая, и весь проект создавался под нее, а во втором - наоборот. Что сложнее?

- Конечно, второе. Для «Еда, я люблю тебя» нам нужно было подобрать не одного, а сразу троих ведущих, которые еще и будут круто взаимодействовать друг с другом. И вот это было невероятно трудно. К счастью, у нас появились Коля с Эдиком (Николай Камка и Эдуард Мацаберидзе, - МН), которые работают вместе давно, были в связке, а Вова (Владимир Дантес, - МН) к ним присоединился. К тому же, наши ведущие работают не по сценарию - есть какие-то моменты, которые мы от них просим, но преимущественно все построено на импровизации. Поверьте, сделать так, чтобы три разных человека вместе смешно пошутили - задача практически непосильная.

- Вы также делали «Опасные гастроли», который Жанна вела вместе с Вовой Петровым. Почему позвали его в этот проект?

- Так получилось (смеется). Если честно, я не очень хочу об этом говорить.

- Вы остались недовольны сотрудничеством?

- Нет, просто это тот случай, о котором я уже говорила - мы разные люди.

- Что, кстати, с проектом сейчас?

- Он вышел в эфир частично, мы сняли только половину запланированных эпизодов. Изначально это была моя идея, я прямо горела ей, но потом оказалось, что у нас с каналом разное понимание проекта. Ну, так бывает, никаких обид по этому поводу не было: «Пятница!» - заказчик и имеет право решающего голоса. Я вообще не люблю, когда люди за чужие деньги пытаются реализовать какие-то свои идеи и творческие амбиции. Но уверена, что когда-нибудь, когда у меня будут на это деньги, я все же сделаю «Опасные гастроли» так, как мне хочется. Просто не сейчас (улыбается). Возможно, когда-нибудь выпущу этот проект в интернете.

- Интернет вы тоже рассматриваете как площадку?

- Да, но пока я в этом вообще ничего не понимаю (смеется). У меня по этому поводу даже депрессия - вот эти все американские 85-летние дедушки, менеджеры разных каналов, разбираются во всем этом диджитале, а тут я, вообще в этом не шарю. Мне очень сложно перестраиваться, я, как бы это сказать, старомодная в этом плане - все воспринимаю, как типичный телезритель. Моя дочка смотрит вот эти адские детские каналы в YouTube, где Мистер Макс и Мисс Кети, и я все время думаю: блин, это ж они такие бабки зарабатывают, можно и с моей Мотей такое делать. У меня очень классная дочка (и не потому, что она моя дочка, просто она очень смешная), но я не могу поверить, что кому-то всерьез пришла в голову мысль взять своего ребенка, купить 100 киндеров и снимать, как он их распаковывает! С одной стороны, я понимаю, что сейчас такие реалии и нужно под них подстраиваться, но с другой - не представляю, как это сделать. Из этой же серии - я не понимаю, почему Ким Кардашьян сейчас круче всех (смеется).

- Не думали после отказа «Пятницы!» предложить проект какому-нибудь украинскому каналу? И вообще, не хотели бы производить контент для нашего телевидения?

- Начнем с того, что украинских каналов не так много. Есть «Интер», который на аутсорсе почти ничего не производит, только «Орла и решку», но это такое. Плюсы вряд ли будут со мной работать (смеется). СТБ тоже не очень берет контент со стороны, да и я сама не смогла бы делать для них проекты. Знаете, мы все время смеемся, что суть нашей работы в том, чтобы ездить по миру и жрать (смеется). После такого опыта невозможно перестроиться и начать снимать о том, как папа насилует своих детей, следствие ведут экстрасенсы или что-то в этом духе. На «Новом канале» тоже жестят... В общем, я бы и не против делать что-то для украинского телевидения, это не какая-то принципиальная позиция, но подходящих предложений пока нет, а заниматься чем-то, что мне самой не нравится, я не могу. В прошлом году я была в Каннах, общалась там со всеми нашими, но точек соприкосновения мы не нашли. У нас сейчас и так нормальная загрузка: мы закончили «ЖаннаПожени», осталась очень классная группа, с которой мы сделали пилот нового проекта для «Пятницы!», ведущей которого тоже будет Жанна. Также ведем переговоры с ТВ-3, может быть тоже что-то получится. Так сложилось, что в России намного больше развлекательных каналов, которым мы можем предложить свой продукт.

- А как вы думаете, в чем интерес для российских каналов заказывать производство у украинского продакшена?

- Ну щас, так я вам все и расскажу (смеется). Вы же видите, Леша Гончаренко делает, Teen Spirit делает... Все делают, и мы делаем. Не знаю, почему так, да и не хотела бы никого обсуждать. Видимо, в России что-то… (пауза). Не знаю, в общем (смеется).

- О Картозии многие говорят, что он очень специфический человек и руководитель. Как вам с ним работается?

- Он очень творческий человек, это правда. Лично мне очень нравится с ним работать. Бывают, конечно, разные моменты, но они в основном связаны не с Николаем Борисовичем, а с каналом - какие-то задержки, где-то кто-то передумал...В принципе, такое будет везде. Что же касается Картозии, то он, как я сказала, очень творческий человек, очень загорается тем, что делает, у него бесконечно много идей. Честно говоря, я ему очень благодарна за то, что он дает нам всем возможность жить в нормальном мире и делать то, что нам нравится. На самом деле очень важно, когда есть человек, который готов делать какие-то шаги вправо-влево, а не идти по прямой, как привыкли все вокруг. В этом же и заключается смысл телевидения, это же творчество. Да, Николай Борисович, скажем так, слегка эксцентричный, но ничего такого в этом нет. В конце концов, есть другие руководители других каналов, которые тоже нехило мочат (смеется).

- Как вообще построена ваша работа с «Пятницей!»?

- Расскажу на примере. Сейчас мы отсняли пилот, перед этим согласовали идею, структуру и сценарий, выбрали героиню. Когда все смонтировали - отправили им, они посмотрели и прислали нам правки. Мы их вносим и снова отправляем материал «Пятнице!». Собственно, так происходит с каждым эпизодом, а правки обычно незначительные. Хотя я знаю некоторые продакшены, которые упираются и не хотят ничего менять: это, мол, наша задумка, ничего править нельзя. Я себе такого позволить не могу по одной простой причине - канал является заказчиком, а потому естественно, что окончательное решение всегда за ним. Это как на рынке, когда покупатель приходит и просит вон тот кусок мяса, то со стороны продавца было бы странно заставлять его взять другой.  

- Чем отличается работа на украинском рынке от российского?

- Зарплатой (смеется). Но вообще, поработав во многих странах, я поняла, что в плане работы люди не делятся на русских, украинцев, американцев или африканцев. Они делятся только на тех, кто хочет работать, и тех, кто не хочет. Те, с кем я никогда не буду сотрудничать, есть как у нас, так и в России. Я, например, никогда в жизни не позволю себе отказаться от работы, потому что у меня был период, когда я год сидела вообще без нее. Поэтому я очень ценю людей, которые берутся за любое дело и делают его хорошо.

- А кому, кстати, принадлежат права на форматы, которые вы делаете?

- «Пятнице!».

- Не думали оставить их себе, чтобы в будущем продавать?

- Вы знаете, может быть, я и хотела бы, но, например, с «Едой» на это просто не оставалось времени. Разрабатывать идею мы начали в апреле, в октябре сняли пилот, на первую съемку поехали 17 января, эфир был в конце февраля и мы вошли в сезон. Реально, весь этот год прошел в таком режиме, что мы возвращались домой, меняли вещи и опять куда-то ехали. Мне было важно запуститься, и думать обо всех этих вещах с правами было некогда. Я, конечно, люблю деньги, но при этом понимаю, что в любой бизнес нужно вкладывать много сил и энергии, чтобы он заработал. Если бы я начала заморачиваться с форматом, это было бы похоже на дележку денег, которых еще нет, а я не понимаю такого подхода. Даже когда я была наемным сотрудником, то никогда не называла желаемую зарплату на собеседованиях - мне было важно, чтобы люди сами понимали, чего я стою. Ну и потом, есть же какие-то элементарные вещи, права - это вопрос торгов. Например, если я продаю формат каналу, он готов платить за это 10 рублей. Если я хочу оставить права себе, канал говорит: «Хорошо, но тогда 7 рублей». И вот мне надо убедить их, что права остаются у меня, но все-таки 10 рублей (улыбается). Я, во-первых, не хочу так строить отношения, а во-вторых, что я потом с этими правами буду делать? Продавать - когда? Мне ребенка в зоопарк некогда сводить!

- Ну, вы, например, были в Каннах...

- Да я туда просто так ездила, потусоваться (улыбается). И, в принципе, поняла, что больше я в Канны не хочу, это не мое. Плюс - у меня сейчас нет желания брать еще какие-то проекты, поскольку работы и без того много, а делать что-то и не участвовать, я не могу. Мы, например, недавно ездили делать пилот: я сейчас запускаю на «Пятнице!» большое студийное кулинарное шоу, и для этого мне пришлось пробыть неделю в Москве, все увидеть своими глазами. Очень круто, когда у людей получается сразу собрать вокруг себя команду и делегировать ей полномочия, я прям по-доброму им завидую. Но сама, к сожалению, так не умею.

- Ваши предыдущие проекты так или иначе были связаны с тревелом, а теперь взялись за чисто студийную историю. Вам что больше нравится делать?

- Конечно, тревел (смеется).

- Почему в таком случае взялись за студийный формат?

- Если честно, я просто люблю кулинарные проекты. К тому же, здесь есть супермотивация: сначала мне как-то не шло-не шло-не шло, и вот я поехала в Москву, чтобы подписать контракт с ведущим Костей Ивлевым, который оказался просто потрясающим человеком. Я реально так загорелась, что всю неделю моталась как сумасшедшая и все решала (смеется). Его так прет и он настолько отдается проекту, что это очень заряжает. Знаете, как обычно бывает: есть ведущий, который говорит, типа, давайте вы заплатите мне денег, скажете, где и как пошутить, мы отснимем и я пойду домой. Так вот, с Костей все совершенно иначе - он накидывает идеи, помогает с организацией. 

- Расскажите об особенностях работы в тревел-форматах - что сложнее всего дается, какие есть подводные камни?

- Изначально мы выстроили систему, по которой работаем с фиксерами на местах. То есть мы находим человека, который помогает все организовать, а когда приезжаем, сразу приступаем к съемкам. Так вот, очень сложно рассчитывать на людей. Часто случается, что ты общаешься с человеком, он вроде кажется тебе адекватным, вы обсуждаете детали, он обещает организовать все необходимое, а когда приезжаешь, оказывается, что вообще ничего нет. У нас так было с пилотом «Еды», который снимался в Стамбуле. Представьте: мы прилетаем вечером, с утра должны начаться съемки. В 21:00 мы встречаемся с фиксером и оказывается, что нет вообще ни-че-го, то есть совсем. Я сижу, молча смотрю на него и думаю, что надо уходить, пока я его не убила. Для меня же это стресс, мне же нужно сделать хорошо, от этого же зависит запуск сезона! А на дворе, вообще-то, вечер воскресенья и сделать что-то уже практически невозможно. Короче, это была прекрасная история, которая, к счастью, закончилась хорошо с помощью силы Фейсбука. Мы быстро нашли девочку-гастроблогера, которая помогла нам с организацией. И, кстати, с этим связана еще одна история: знаете вот эти картинки, типа «ты продюсер, что думает твоя мама, что думают твои друзья, как все на самом деле»? Так вот, на самом деле это так: я общалась с этой девочкой по телефону, который у меня в номере был только в туалете. Картина такая: 12 часов ночи, я сижу на унитазе и в панике договариваюсь о завтрашних съемках. Вот такая она, прекрасная продюсерская работа (смеется). Короче, очень стремный момент - рассчитывать на людей, которых ты не знаешь. Причем заранее к этому подготовиться невозможно - это происходит бесконечно и всегда случается в самый неожиданный момент.

- Существуют ли какие-то темы или направления, за которые вы бы никогда не взялись?

- Я бы не стала делать желтуху, вот это вот «папа насиловал, мама пила». Хотя, повторюсь, сама такое люблю смотреть, я даже «Дом-2» пять лет подряд смотрела (смеется). Но ввязываться в это в плане работы у меня желания нет. Я, кстати, все время думаю, что не так с редакторами всех этих жестких ток-шоу типа «Касается каждого»? Ведь они пропускают через себя все эти истории, это же жутко! Ты каждый день получаешь и читаешь письма от плачущих девочек, от женщин, которых бьют мужья. У меня бы не хватило на такое сил, я хочу нести только добро (улыбается).

- Вы упоминали, что работаете над проектом, в котором Бадоева будет ведущей. Расскажите о нем.

- Это будет классический мейковер, который называется «ЖаннаПомоги». Больше пока рассказывать особо нечего.

- Взять Жанну на роль ведущей - ваша инициатива или пожелание «Пятницы!»?

- Пожелание «Пятницы!», поскольку Жанна в России очень популярна как среди зрителей, так и среди спонсоров. И это, кстати, еще одно отличие российского телевидения от украинского - оно там построено иначе. Там нет такого, что один дядя дал другому дяде денег, и тот сделал, что захотел. В России к этому всегда относятся как к бизнесу. Когда это осознаешь, очень сложно понять, почему у нас до сих пор не так. Любой проект там проходит жесткое согласование. Мне, например, недостаточно просто договориться с Картозией. Есть так называемый кейс: мы знаем день и слот, в котором будет выходить программа, понимаем приблизительную долю, которую хочет получить канал, рассчитываем бюджет производства. Это все суммируется с деньгами, которые могут зайти от спонсоров. И тогда получается, что результат либо положительный, и программе дают зеленый свет, либо отрицательный, и ее не пропускают. Это очень круто, потому что ты понимаешь, на что тебе нужно ориентироваться, есть мотивация. Например, у нас в «Еде» цифры не фантастические, мы выходим в среднюю долю канала, но зато есть куча спонсоров. Причем это не тупо реклама, а именно интеграция, которую ты пытаешься сделать круто, поскольку четко знаешь, зачем это нужно. У нас же все строится на желаниях людей, и от этого страдает качество.

- Как вы думаете, украинские продюсеры готовы работать по такой схеме?

- Ну, слушайте, у нас вообще глобально наберется человек 10, которые что-то делают. Есть, например, Леша Гончаренко, который готов работать всегда и везде, он вообще мой кумир. Teen Spirit тоже делает качественный продукт. Что до остальных, то я, честно говоря, не очень их знаю.

- Вы, кстати, расцениваете Teen Spirit как конкурентов? Они ведь тоже делают тревел для «Пятницы!».

- Вообще, после рождения ребенка и в связи с событиями, происходящими у нас в стране, я стараюсь концентрироваться только на положительных моментах. Зависть я из себя искоренила уже давно.

- Но конкуренция - это не обязательно зависть.

- Смотрите: Teen Spirit делает «Орла и решку» - проект, который я обожаю. Я делаю «Еду», которая мне лично тоже очень нравится. Я иногда смотрю уже готовые выпуски и говорю: «Блин, пацаны, ну это реально кино!» Что нам делить? Людей? Ну, у нас были люди, которые работали в «Решке», потом пришли к нам, а сейчас снова захотели туда. Я в таких случаях говорю - конечно, сходите туда, поработайте, а потом возвращайтесь, если захотите. Мне вообще хочется, чтобы люди жили хорошо и так, как они считают нужным.

- Не могу не спросить: вы находитесь в Киеве, работаете на российский канал, а отношения между странами крайне напряженные. У нас хватает нервных людей, готовых закидывать камнями здания телеканалов - вы не боитесь, что однажды придут и к вам?

- Я грузинка из Донецка, я вообще ничего не боюсь. Я же сама очень горячая, и раньше была очень бескомпромиссной. И патриоткой я всегда была, а не после того, как это стало мейнстримом, и стало модно зарабатывать бабки на вышиванках. Именно поэтому я живу в Украине. Когда это все началось, я поняла для себя несколько вещей. Можно бесконечно тратить нервы, наполняться злостью, но ведь практика последних лет показывает, что нет черного и белого. Так вот, я решила, что буду заниматься тем, чем я хочу, стараться делать это максимально хорошо и нести то, что может сделать людей добрее. Ведь все проблемы в мире от злости, зависти и несостоятельности людей. Поэтому я буду заниматься своим делом, своими близкими и рвать ради этого ж..пу. А отстаивать какие-то чужие идеи я не буду. Да и вообще, в последние два года я совсем не разговариваю на эти темы, потому что правых и виноватых здесь нет. У каждого свое видение и свое понимание. Я очень люблю Украину, я здесь живу. Но когда происходят какие-то вещи из серии «а давайте снесем театр», мне становится обидно и тошно. Блин, в стране наконец-то что-то построили, а не просто украли деньги, но тут начинается - а давайте это разрушим, потому что мы все время должны протестовать. В общем, я ничего не боюсь, пусть приходят (улыбается).  

- Ладно, не будем о грустном. Расскажите о том, как вы стали продюсером картины Z Joke. Залевский вас пригласил?

- О, это тоже потрясающая история - мы случайно встретились с Лешей в «МегаМаркете» и там договорились делать вместе фильм (смеется). На это ушло четыре или пять месяцев моей жизни, я сделала все, что могла сделать для Леши, а он дал мне возможность научиться дешево снимать кино. Короче, каждый получил то, что хотел. Довольны результатом или нет - это второй вопрос. Лично я довольна, поскольку сделала все по максимуму и ответила на свой же вопрос - могу или не могу.

- И как, можете?

- Могу, но для меня кино - это такая история, к которой нужно прийти. Фильм в итоге должен нести что-то важное. Когда мне будет, что сказать, я пойду и сниму, а просто идти продюсером в кино, как наемный работник, я больше не хочу. У меня, к примеру, есть большое желание сделать кино о сексуальных меньшинствах, чтобы люди, посмотрев его, поняли, что для любви пол не имеет значения. Пусть такой фильм посмотрит только 5 тысяч человек, но если при этом они станут чуточку добрее и толерантнее, я буду счастлива. Коммерческие проекты меня не интересуют, это больше история о том, чтобы оставить после себя что-то важное. Когда-нибудь я это сделаю, но не сейчас. Вообще, раньше мне очень хотелось в кино, а сейчас я поняла, что для того, чтобы сделать мир чуть лучше, не обязательно начинать с глобального. Посадить цветочек на улице, помочь ребенку или собачке, снять кино - это все нужно и важно. В молодости многие думают, что вот они такие классные сейчас тут посидят на диванчике, а кто-то им принесет миллион долларов, на который они снимут крутое арт-хаусное кино. Но так же не бывает! А еще у меня были ребята, которые говорили: ой, ну его, это ваше телевидение, я лучше в кино пойду. Хочется всегда ответить: ты сначала сделай такое телевидение, которое сделает мир лучше и принесет людям радость! А просто сидеть дома и рассказывать всем, какой ты гениальный арт-хаусный оператор - ну кому это нужно? Взять, к примеру, Алана Бадоева. Он снимает очень много всего, и говорить о нем можно что-угодно - попса это или не попса. Но то, что он сделал для украинского и российского зрителя с точки зрения повышения планки эстетического восприятия, бесспорно, и с ним в этом не сравнится никто на постсоветском пространстве. Очень сложно быть Земфирой или Тарантино, и работать как для богемы, так и для простых людей - таких единицы. Очень хочется, чтобы люди искусства делали все, за что берутся, качественно и отдавались этому полностью.

Главное в любом деле - создать вокруг себя команду единомышенников. В Lucky cat production с этим, похоже, все в порядке

А мораль здесь такова: если вам чего-то очень хочется, не бойтесь начать это делать. И пусть пример Томы Тевзадзе послужит вам вдохновением.

Фото Кирилла Авраменко