«После съемок люди хотят выпить и закусить. Естественно, все взоры обращены ко мне». Откровения локального продюсера о том, как наши проекты снимаются за границей

В мире полно интересных людей, но так уж вышло, что их концентрация среди медийщиков куда выше, чем, скажем, среди работников птицефабрик. Нам с вами это только на руку: буквально каждый собеседник может оказаться бездонным колодцем захватывающих историй, из которых можно извлечь ценный опыт на будущее.

Недавно профессиональное любопытство свело меня с Сашей Шрайфелем - нашим человеком в Берлине, который, желая связать свою судьбу с телевидением, после переезда в Германию занялся локальным продюсированием. Именно к нему обращаются каналы и продакшены, когда их проекты требуют европейских съемок. На счету Шрайфеля - работы для «Интера», «Нового канала», российской «Пятницы!», а также сотрудничество с отечественными клипмейкерами (например, Аланом Бадоевым). Каково это - постоянно находиться в поиске решения очень разных задач, делая наше телевидение разнообразнее, он мне и рассказал. А я ведь не жадная, так что делюсь его откровениями с вами.

- Саша, расскажи о том, как ты начал работать локальным продюсером - кто был первым клиентом, что делал до этого?

- В Украине я работал в фармацевтическом бизнесе бренд-менеджером. Мы тогда снимали довольно много рекламы для телевидения. Несмотря на то, что создавались такие ролики сторонними продакшенами, с которыми я сотрудничал как клиент, я принимал в подготовке и проведении съемки очень активное участие. И уже тогда понял, что меня захватывает процесс видеопроизводства. В конце 2012 года появилась возможность переехать в Германию, и я, если честно, не совсем представлял, чем буду здесь заниматься. У меня медицинское образование, работа доктором в Германии, как многим кажется, приносит немыслимые деньги, но мне хотелось чего-то более творческого. Пока я учил язык и искал себя, ко мне обратились, скажем так, знакомые знакомых, которые попросили помочь им снять документальный фильм «Стена» о воссоединении Восточной и Западной Германии и падении Берлинской стены для телеканала «Интер». И хотя раньше я ничего подобного не делал, приблизительное понимание процесса у меня было, так что с удовольствием согласился.

- Что входило в твои обязанности?

- Прежде всего, речь шла о поиске интересных героев и организации интервью с ними, локации, поиск архивных видео. Надо сказать, что немецкий на тот момент у меня был не самый лучший, но все получилось. Я, например, разыскал семью, которая бежала из ГДР в ФРГ на самодельном воздушном шаре - они сшили его из каких-то подручных средств. Мы даже повторили этот побег, хотя погода в день съемки была не совсем летная (смеется). Изначально планировалось, что мы просто приподнимемся для красивой картинки, но на земле нас не удержали, и пришлось какое-то время провести на высоте 1400 метров в абсолютном тумане. Было, если честно, ужасно, но именно так началась моя невероятная телевизионная карьера (смеется).

- Тебе не приходилось собирать команду для съемок?

- В основном мне приходилось заниматься организацией. Это, может быть, звучит странно, но даже несмотря на отсутствие специального опыта, у меня хорошо получалось, вселенная помогала практически во всем. Так, один из героев документалки - мой преподаватель немецкого. Он, западный немец, просто в нужный момент рассказал мне историю о том, как в юности ездил в ГДР, как его впечатлила эта поездка. Я послушал, решил, что он идеально впишется в картину - так и получилось. Он даже нам спел свою песню про Берлинскую стену.

- Ты уже тогда понял, что хочешь заниматься локальным продюсированием?

- Вообще, к съемкам фильма «Стена» я относился как к единичному проекту. Да, было интересно, весело, хороший опыт, но заниматься организацией съемок постоянно не планировал. Пока, спустя неделю после завершения работы над «Стеной», Тома Тевзадзе не написала на своей странице в Facebook, что ей срочно нужен человек в Берлине для съемок нового проекта. Мы с ней как-то пересекались, пока я жил в Украине, но не по работе. Теперь же звезды так встали: я с ней пообщался и начал готовить «Опасные гастроли» с Жанной Бадоевой и Вовой Петровым. С того момента пошел один заказ за другим, и за последних два года я успел поучаствовать в 15 проектах разной сложности.

- Каких именно?

- Например, готовил еще один фильм про Вторую мировую войну для «Интера», пять выпусков «Еда, я люблю тебя», проекты «Супермодель по-украински» и «Сердца трех»… У каждого из них, разумеется, своя специфика и свои требования.

- Ты работаешь только в Германии или по всей Европе?

- Не только в Германии, но в основном в немецкоязычных странах - Австрии, Чехии, где немецкий (и русский) хорошо понимают. Однажды работал в Париже, хотя по-французски практически не говорю, а английский плохо понимают они (смеется). Язык, безусловно, играет роль, но гораздо важнее понимание процессов в той или иной стране. К примеру, немцы действительно очень пунктуальны и обязательны. Им важно, чтобы все вовремя, чтобы было разрешение, здесь очень любят всякие запросы, официальные письма. Однажды мне даже пришлось писать настоящее бумажное письмо, когда я договаривался об интервью с последним генеральным секретарем ГДР Эгоном Кренцем для фильма «Стена».

- Как строится работа с продюсерами? Для начала, как они на тебя выходят?

- В основном, через соцсети и сарафанное радио. Это, знаешь, такая цепочка - с одним поработал, потом он тебя посоветовал другому, тот - еще одному, и понеслась (улыбается).

- А как ты взаимодействуешь с продюсерами - они дают тебе вводные, по которым нужно работать, или есть определенная свобода действий?

- По-разному, все зависит от проекта. В той же «Еде» есть свобода действий, поскольку я достаточно много работал с этим проектом и знаю, что им надо. Но они тоже успели понять что мне можно поручать какие-то, на первый взгляд невыполнимые задачи. Например, когда мы снимали выпуск в Вене, они хотели провести жеребьевку (кто из ведущих пойдет в дорогой ресторан, кто - в кафе, а кто отправится в семью, - МН) в Венской опере. Я, надо сказать, не очень сдержанный товарищ, поэтому сказал ребятам, что они потеряли земное притяжение и еще много всего (смеется), но в итоге получилось найти выходы и договориться. Тогда я понял, что у меня все получается и надо двигаться в этом направлении дальше (смеется). Возвращаясь к вопросу, скажу так: у продюсеров, которые приезжают со съемочной группой в Европу, как правило, другие задачи. Им нужно держать в порядке группу и бюджет, следить за техникой, соблюдать сроки. Моя же сфера ответственности в другом - организовать максимально красивую и логистически правильную съемку, на интересных локациях, с нужными героями. Все это, желательно, за минимальные деньги. Например, я уже понимаю, где нужно обязательно получать разрешение, а где можно позволить себе «рок-н-ролл». Случалось, конечно, что продюсеры обращаются, но больше для того, чтобы получить от меня нужную информацию. А иногда просто похвастать, что они сами все знают, но такое обычно быстро заканчивается (смеется).

- Как, кстати, европейцы идут на контакт в плане участия в съемках для украинских или российских каналов?

- Тоже по-разному. Чехи, к примеру, соглашаются с удовольствием и помочь в организации, и поучаствовать лично. Они понимают, что телевидение стран СНГ – это выход на их целевую аудиторию, участие в таких съемках поможет им что-то заработать. А в Австрии и Германии с этим хуже: они в принципе равнодушны к телевидению, а если речь о российском или украинским, то им это вообще мало интересно. Думаю, потому, что у них и без нас все хорошо (смеется).

- Это как-то отражается на процессе организации съемок?

- Конечно! Самым сложным в этом отношении для меня был Париж, когда я работал с группой проекта «Сердца трех». В принципе, я с самого начала знал, что снимать там непросто, готовился, собирал разрешения. Вначале казалось, что мы готовы ко всему, но оказалось, что французы - очень специфические люди. Два человека тебе могут сказать «да», а потом придет третий, который скажет «нет» и будет пытаться заставить свернуть работу. К счастью, такой третий подошел к нам в тот момент, когда мы уже практически заканчивали. Он позвал вооруженную полицию, а в этот же момент режиссер говорит, что нужно еще хотя бы пять минут. В итоге я отвлекал французских полицейских рассказами о том, какой красивый проект о любви мы тут делаем.

Вот так парижские съемки выглядели со стороны

- Получается, кроме всего прочего, ты еще и разруливаешь трудности, возникающие на местах?

- Да, именно. Всегда присутствую на площадке, стараюсь забирать группу из гостиницы, чтобы она не заблудилась, решаю вопросы с местными властями.

- Кто-то еще ставил перед тобой трудновыполнимые задачи?

- «Супермодель по-украински», которая теперь называется «Топ-модель по-украински», что значительно упростило мне жизнь. Дело в том, что в Германии очень популярна местная версия шоу Germany’s Next Topmodel с ведущей Хайди Клум - ее смотрят и знают все, поэтому с похожим названием нашего проекта проводить параллели в переговорах с немцами гораздо проще. Так вот, когда мы снимали в Мюнхене, создатели шоу хотели, чтобы девочка шла по взлетной полосе, а рядом ехали два спорткара, и при этом еще и делали «восьмерку». А бюджет на это - желательно, ноль. Когда я узнал, то думал, что чокнусь, пока все организую (смеется).

- Но все получилось?

- Да! Я начал с того, что написал нескольким немецким автопроизводителям, и с Mercedes-Benz выстрелило! Они предоставили нам спорткары на условии продакт-плейсмента, а договориться с ними было легко, поскольку они узнали Аллу Костромичеву, которая была лицом в Mercedes-Benz Kiev Fashion Days. Кстати, для этого проекта мне и технику пришлось искать. Мы знали, что на главной площади города - Мариенплатц - ночью выключается свет. Нам нужно было  заново ее осветить своими приборами, да еще и заехать на пешеходную зону с генератором. Для этого мне пришлось организовывать разрешения за два дня (нереальная для Германии скорость). Было очень весело, когда я не смог поехать с группой на рентал, мне звонил его хозяин и кричал, что ваши люди бегают по складу и выбирают самые лучшие приборы. Мне пришлось ему объяснить, что ему придется смириться, и дать им все самое лучшее (смеется).

Технику лучше брать с собой, но иногда без аренды не обойтись. Нужно же достопримечательность чем-то освещать

- Вообще часто приходится искать технику для съемок?

- Не часто. Технику, как и команду, лучше привозить с собой. Дело в том, что арендовать ее в Европе в разы дороже. Кроме того, нужны рекомендации от европейских ренталов. Самым курьезным в моей практике был заказ техники, когда позвонила одна продюсерша со словами: «Мы на Кипре, и нам на завтра нужна камера Red Dragon». Ну, я быстро нашел камеру, приготовился лететь к ним. Но все уперлось в эти рекомендательные письма - они их делали так долго, что все слетело. А если нанимать местный съемочный персонал, то он, конечно же, получает зарплату в евро и не сильно радуется переработкам. Лучше привезти всех своих - и для работников хорошо, и дело идет.

- У тебя есть помощники? Возможно, ты с кем-то советовался, когда начинал этим заниматься?

- Понимаешь, я именно потому и решил, что мне надо развиваться в этом направлении, когда в одиночку смог сделать всю работу для нескольких проектов. Это какая-то связь с космосом (смеется). Из помощников у меня есть только сестра, которая владеет мастерством немецкой деловой переписки на высшем уровне и помогает мне писать письма и официальные запросы. С другой стороны, когда я организовываю съемки, мне могут понадобиться услуги какого-нибудь профессионала. Например, как-то я работал с Аланом Бадоевым, который снимал в Берлине клип. Так вот, передо мной стояла задача, как перед Золушкой - найти 40 кустов роз в конце октября. Естественно, сам я их вырастить не мог, поэтому нашел профессионального садовода, который делает озеленение для большого кино. Он запросто нашел правильные розы в октябре. А если нам его цветы казались недостаточно убедительными, то он разбавлял их искуственными.

Розы в октябре? Легко!

- Как ты обычно находишь нужных тебе людей?

- Если передо мной ставится какая-нибудь сложная задача, я сперва думаю, что сценаристы сошли с ума (смеется). Потом я все это перевариваю, и на это может уйти не один день, и даже не одна неделя, особенно, когда есть время. Хорошо проверить, делал ли кто-то что-нибудь подобное, если да - ищу контакты таких людей. В таких случаях, кстати, очень полезно смотреть титры: я так делал совсем недавно - связался с продюсерами, которые посоветовали мне очень хороших каскадеров. Это очень полезно, особенно для тех, кто делает международные проекты.

- Много ли у тебя конкурентов?

- Они наверняка есть, но я их не знаю. Можно, конечно, рассматривать в качестве конкуренов местные европейские продакшены. Пару раз мы даже просчитывали у них сметы. Получались невероятные суммы, которые могут себе позволить, наверное, только богатые российские певцы (смеется). Продюсер средней руки берет 600-800 евро в день, включая дни подготовки, а это очень дорого. В основном, к организации съемок тревел-шоу наши продакшены привлекают обычных гидов. Но я, в отличие от гида, понимаю, что для съемки нужно не просто показать достопримечательности (улыбается). О, вспомнил: однажды у меня был проект, где были конкуренты - «Жанна Пожени». Поскольку это шоу о свадьбах, выпуск, который снимался в Баварии, очень хотели получить ребята из чешского свадебного агентства. В итоге готовил его я, но перед стартом съемок мне казалось, что все-таки нужно было обращаться к профессиональному агентству. Потом получилось свадьбу организовать самостоятельно, и все остались довольны.

- Расскажи о том, как ты выбираешь локации для проектов. Ведь они очень разные, и задачи перед тобой, соответственно, тоже ставят разные.

- Бывают сценарии с уже прописанными локациями, а бывает, что мне очерчивают задачу, а место я подбираю сам. Кстати, если речь о первом случае, то я не всегда соглашаюсь с видением продюсера и сценариста - бывает, они выбирают что-то, что я считаю чисто туристическим лоховством. Но даже в таких случаях я не особо спорю - ну, хотят и хотят. Как правило, возможность что-то предложить есть всегда. Ну и потом, для съемки нужны не только локации! Приходится решать очень разные задачи: как остановить демонстрацию перед Бранденбургскими воротами, которая мешает съемке, или сняться с Лесей Никитюк в роли ее друга детства и берлинского проводника. Ну и, конечно, в свободное от съемок время все хотят на шоппинг, выпить и закусить. Естественно, в этом случае тоже все взоры обращены ко мне (смеется).

А вот и Леся, узнали?

- В том же Берлине достаточно мест для реализации нужных тебе задач?

- Не просто достаточно, а, я бы сказал, бездна. Есть локации, на которых я еще ни разу не работал, но очень хотел бы. Жду подходящей возможности, ведь тревел-шоу так или иначе в основном хотят одни и те же места.

- У тебя, кстати, есть какие-то предпочтения в жанрах - тревел, реалити, документальные фильмы?

- Документалки. Но трагедия в том, что их у нас почти не делают. Особенно это видно на контрасте с немцами - их общественное телевидение снимает очень много качественного документального кино.

- С кем тебе комфортнее работать - с маленькими продакшенами типа LuckyCat или с большими, как на «Супермодели» или «Сердцах трех»?

- Это как спросить, кого ты больше любишь, папу или маму. Во время работы возникают такие тесные связи, что мы практически со всеми остаемся друзьями. А если и не друзьями, то у нас есть общие дети в виде снятых программ. В принципе, особой разницы нет, поскольку я так или иначе напрямую общаюсь только с парой человек. В больших группах, конечно, проще запутаться и забыть имена (смеется). А еще меня раньше раздражало, что они могут очень долго тянуть с ответами и утверждениями. Потом я понял, что это специфика работы больших каналов - у них одновременно в работе несколько проектов, по каждому надо думать, принимать решения, считать бюджеты. Поэтому я стараюсь их озадачивать вопросами только в самых крайних случаях. С маленькими продакшенами вопросы решаются быстрее, но на комфорте и качестве работы это почти не сказывается. Ну и, если совсем честно, то с LuckyCat мы сняли больше всего проектов и у нас любовь (смеется).

- По каким причинам ты бы мог отказаться работать с нашими продюсерами?

- Когда люди не готовы к сотрудничеству - знают все сами. Когда экономят без конструктива. Но такого пока, к счастью, не случалось. Куда вероятнее, что я откажусь от проекта просто из-за нехватки времени, ведь я сейчас осваиваюсь на немецком телевидении. Но это уже другая история (улыбается).

Оказалось, что Саша не просто осваивается, но уже больше полугода работает на немецком общественном. За это время он успел выяснить, как там все устроено, насколько его любит и ценит зритель, а главное - сколько и почему каждый немец готов за него платить. Вы же не думали, что я оставлю вас без таких интересных подробностей, когда украинское Общественное вещание только начинает свой путь? Ну а поскольку вторая часть разговора получилась длинной и обстоятельной, увидите вы ее уже завтра. Следите за обновлениями!

Фото - личный архив Саши Шрайфеля