Филипп Ильенко об «Оскаре», черных списках, вступлении Украины в Eurimages и политинформации

Взявшись подводить итоги уходящего года в киноотрасли, я поняла, что у меня накопилось множество вопросов к Госкино, задать которые, несмотря на частые встречи с главой Агентства Филиппом Ильенко - как в рамках мероприятий, так и лично, никак не удавалось. Поэтому я попросила Филиппа Юрьевича снова уделить мне время, чтобы обсудить темы, весь год остававшиеся «за кадром».

С первой частью интервью, посвященной конкретным украинским проектам, профинансированным Госкино, вы ознакомились вчера. Сегодня - обещанное продолжение: о Eurimages, «черных списках» и проблемах дистрибуции.

- В этом году Госкино отказалось от грантов Президента. Формулировка была такая: выделяемая сумма не обеспечивает создание качественного продукта.

- В следующем году мы предлагаем вернуться к грантам, но так, чтобы мы давали на каждый проект минимум 100 тыс. грн.   

- Буквально месяц назад на «Молодости» мы отсмотрели программу Национального конкурса: много фильмов, снятых без господдержки, «безбюджетное кино», как принято называть. Иногда людям хватает и 50 тыс. грн, чтобы донести зрителям свою идею.

- Но это не значит, что кино стоит действительно 50 тысяч – это значит, что многие люди работали бесплатно. А когда выделяется государственное финансирование, бюджет предполагает, в том числе, что все члены съемочной группы получат зарплату, а за бензин и аренду техники заплатят не родители режиссера, а государство.

- Поговорим о «черных списках». У нас под запрет попали и украинские фильмы – в том числе, снятые за частные средства, из-за того, что в них задействованы лица из этого списка.

- Я сразу скажу: мы не имеем никакого отношения к составлению этих списков.

- Я не прошу комментировать Закон. У меня другой вопрос. С одной стороны, мы запрещаем фильмы, в которых участвовали лица из «черного списка», с другой – люди, публично отрицающие факт аннексии Крыма, наличия российских военных на украинской территории и оскорбляющие украинцев, работают над фильмами, которые финансирует Госкино Украины. И Госкино ничего не может с этим сделать, потому что художник по костюмам – не член съемочной группы. Не получается ли...

- Художник по костюмам действительно член съемочной группы. Однако это не означает, что мы владеем информацией обо всех членах съемочных групп, по всем фильмам, на которые оформлены прокатные удостоверения.

Если мы говорим о запрете фильмов с участием лиц из «черного списка», то в Законе четко написано, кого касается эта норма. Она касается: актеров, режиссеров, авторов сценария, авторов и исполнителей музыки, продюсеров; и они еще, кроме того, должны быть внесены в этот самый список. Это точно не касается художника по костюмам.

- Но, насколько я понимаю, художник работала не только на этом проекте, но и на других проектах господина Филиппова.

- Ну и что? О чем это говорит? Я вам так скажу: когда я был работодателем, то не проводил политинформации и собеседований с членами съемочной группы, потому что их так много, что невозможно знать политические взгляды всех. Подозреваю, так поступают и другие продюсеры.

- Но мы же сейчас не о политических взглядах говорим. И мы находимся в информационной гибридной войне. Все-таки, когда вы были работодателем, в стране была другая ситуация.

- Когда я был продюсером, информационная война шла полным ходом. И моя позиция по этому поводу была очень четкой.

- Выходит, решить этот вопрос нет возможности, и в составе съемочных групп фильмов, которые снимаются за госденьги, могут находится такие люди.

- Они, во-первых, тогда не делали таких заявлений. Во-вторых, мы же не можем задним числом вычеркнуть художника из фильма, где она уже поработала, да и то, не весь съемочный период.

- Опять-таки, когда снимали Муратова и Балаян, актеры из «черного списка» не делали таких заявлений – мы же не можем их вычеркнуть задним числом.

- Актеры – публичные люди, в отличие от художников по костюмам. Кроме того, художник по костюмам не влияет на идеологию фильма, сюжет и т.д. Как журналист, придавайте таким случаям огласку, сообщайте о них обществу. Возможно, такая огласка сделает невозможным дальнейшее трудоустройство таких людей.

А вообще, я не знаю, кто это такая, и не понимаю, почему я должен о ней говорить. Я не разделяю ее взгляды и осуждаю те ее высказывания, которые читал в Фейсбуке.

- Тогда у меня вопрос об Оливере Стоуне.

- Оливер Стоун не работает ни у кого художником по костюмам (улыбается).

Вы как журналист попросили нас предоставить перечень фильмов, на которых выданы прокатные удостоверения, в титрах которых есть некая личность. Когда мы получаем аннотацию на фильм, в базу вносятся только фамилия режиссера, сценариста и композитора, таких фильмов у нас около ста тысяч, и уж точно никто не вносит ни в какую аннотацию художника по костюмам. Как мы должны это найти? Мы не владеем подобной информацией и не можем ее предоставлять.

- Думаю, в фильме Оливера Стоуна она не указана в титрах, и там ее фамилию точно не стоило искать.

- Да причем тут Оливер Стоун?

- При том, что Госкино выдало прокатное удостоверение на его новый фильм. А я хотела спросить, вы видели другой его новый фильм – «Украина в огне»?

- Нет. У него много фильмов, о каком из них речь? На «Украину в огне» мы не выдавали прокатного удостоверения. Более того, к нам за ним не обращались.

- Давайте поговорим об «Оскаре». Почему Госкино не вмешалось в ситуацию с выдвижением фильма от Украины на премию в прошлом году? Почему не посадило за круглый стол двух Денисов – Масликова и Иванова? В 2015 году они выясняли отношения, но пострадала в результате индустрия: ни один фильм так и не был выдвинут на «Оскар».

- Это не ко мне вопрос – мы к работе Оскаровского комитета непосредственного отношения не имеем. Единственное, что мы сделали, это помогли всем договориться. Очевидно, конфликт носил персональный характер, можете спросить у его сторон.

С нашей стороны как государственного органа была необходимость отправить письмо, что мы признаем легитимность данной организации. Мы его отправили.

- В этом году в письме с просьбой выделить государственные деньги на промо «Украинских шерифов», который подписал Оскаровский комитет, говорилось, что Госкино оплатит авторам билеты в Америку. Но на тот момент еще не был объявлен шорт-лист номинатов. Я хотела уточнить: они собирались ехать за счет Госкино еще до попадания в шорт-лист?

- Очевидно, фильм и не попадет в шорт-лист, если ничего не делать для его промо (пока текст интервью проходил согласование, стало известно, что «Украинские шерифы» в шорт-лист номинации «Лучший фильм на иностранном языке» не вошли, - МН).

- Еще одна международная история – Eurimages. Экс-министру культуры Вячеславу Кириленко, среди прочего, ставили в вину то, что Украина не вступила в фонд. Евгений Нищук, повторно занимая кресло министра уверял, что Eurimages – один из приоритетов для Украины. Недавно его заместитель заявила, что мы снова никуда не вступаем. Какова позиция Госкино по вступлению Украины в «Евримаж»?

- Не слышал, чтобы кто-то из его заместителей утверждал, что мы никуда не вступаем. Насколько я знаю, существуют проблемы с нахождением денег для вступления в Eurimages, чтобы оплатить членский взнос.

- При этом украинские кинематографисты подписали письмо, чтобы государство нашло $30 тыс. на промо «Украинских шерифов», а письмо, чтобы государство нашло деньги на вступление в «Евримаж» украинские кинематографисты не подписали...

- Не понимаю, о чем вопрос. Мне кажется надуманным это сравнение. Мы обязаны заниматься промо наших фильмов за границей.

- Вопрос о вашем отношении к проблеме. И как вы считаете: вступит ли Украина в «Евримаж»?

- Я считаю, что нам необходимо вступать в «Евримаж». И я считаю, что нам необходимо продолжать диалог с Минфином, чтобы рано или поздно деньги на это нашлись. На сегодня в госбюджете финансирование не предусмотрено, но вопрос не снимается с повестки дня. Кстати, не всем странам, которые вступили в «Евримаж», удалось быстро получить помощь в размере, превышающем их взнос. Так что это тоже важный аспект, о котором мало кто говорит.

- Скольким фильмам и в каком объеме Госкино в этом году выделило деньги на промо?

- Всем, выходившим в прокат и созданным при поддержке Госкино. И некоторым другим.

- Были ли фильмы, снятые не за госсчет, авторы которых обращались в Госкино за финансовой поддержкой для промо, но получили отказ?

- Официально – нет.

- А можете назвать сумму, которую в этом году кинематографисты, снимавшие за госсчет, вернули Госкино в спецфонд?

- Часто этим суммы меньше, чем мы выделяем. Но на данном этапе развития киноиндустрии я считаю это оправданным, ибо каждым фильмом мы формируем нашу зрительскую аудиторию.

- Кстати, об аудитории. Не планирует ли Госкино выступить с такими инициативами: электронный билет, изучение портрета зрителя украинского кино...

- И то, и другое планируем. Но пока нам не хватает человеческих ресурсов и времени.

- А создание государственной прокатной компании, которая бы занималась кинотеатральным прокатом исключительно украинских фильмов и не диктовала режиссерам, как им менять их проекты?

- Я считаю, что это как раз правильная практика, когда дистрибутор влияет на творческий процесс. Если мы говорим о кино, рассчитанное на массового зрителя, то дистрибутор может подсказать много правильных вещей – у него есть опыт и понимание аудитории. К сожалению, это проблема: украинские режиссеры часто не думают о зрительском потенциале своего фильма.

- Ну вот, будет Зимний кинорынок, можно организовать круглый стол.

- На режиссеров круглые столы не действуют (улыбается). Мы работаем над этим, выбирая проекты с более высоким зрительским потенциалом.

Что касается государственной прокатной организации, на данный момент я не вижу перспективы. Во-первых, сегодня у государства нет денег, чтобы в это вкладывать, во-вторых, считаю, что это должна быть частная инициатива. Возможно, речь должна идти о том, чтобы какая-то компания создала дистрибуторскую фирму по прокату украинского кино. В принципе, инициативы были, но они быстро потухли, потому что денег (сразу) это не приносит, а большие украинские проекты все равно идут к большим прокатчикам.

Касаемо того, что дистрибьюторы диктуют свою волю: они не диктуют. Режиссер может не послушать дистрибьютора, настоять на своем, сдать фильм, но потом вы придете к нам и снова спросите: «Где можно увидеть этот фильм?» В итоге мы получим проект, не интересный ни фестивалям, ни зрителям. У фестивального кино тоже есть сейлз-агенты, они говорят: «Если ты хочешь в Роттердам, то делай так, если в Канны – там нужен другой контент». В кино все равно нет искусства ради искусства, и с этим всем нужно смириться.

Конечно, не все процессы в Госкино протекают гладко (или так, как хотелось бы представителям индустрии и журналистам), но делается многое и, что важно, – все более системно. Надеюсь, в следующем году ведомство останется таким же открытым для общения, а обсуждать мы будем исключительно конструктивные вопросы и победы украинского кино, а не всякую там «зраду».

Фото Кирилла Авраменко